Мысль была одна: «Если сейчас не удержим, порядка уже не будет»
«Просто выполняли задачу»
Серикжан Шонкабаев, старший сержант полиции, полицейский кавалерии, держал позицию за щитовыми. В беспорядках он получил ушиб голеностопа.– На дежурство вышел 5 января в девять утра. Стояли до поздней ночи на Аль-Фараби – Алтынсарина, там было особое скопление людей, – вспоминает Шонкабаев. – Днем еще митингующие кричали требования, потом просто ходили толпой, без требований. Мы стояли за рядами солдат. Мыслей не было никаких, просто выполняли свою задачу. В ходе беспорядков часов в девять вечера погромщики начали кидать кирпичи, камни, бутылки. Один из кусков брусчатки перелетел через солдат и упал мне на ногу. Сразу не почувствовал боли, часа через два-три стало сильно болеть. Не придал значения, так и ходил до конца. Дома увидел, что нога опухла. Родные, конечно, переживали. Позже обратился в поликлинику ДП.
«С парка не получилось»
Старший инспектор батальона патрульной полиции старший лейтенант Магзум Шукубаев в тот день отправился в оцепление ранним утром. В шесть утра созвали по тревоге, собрали в батальоне, отправили на Костанай-2 – там ожидалось, что аким будет разговаривать с митингующими.– Потом перебросили на «Атриум». С 11 утра до двух часов ночи были в центре. Как только вышли из автобуса, увидели, что митингующие уже собрались. У нас были спецсредства – резиновая дубинка, перцовый баллончик, наручники. Оружия не было. Митингующих становилось больше и больше. Они стояли по группам, примерно по 300 человек, всего, наверное, больше тысячи. Первый раз они пытались пробиться в акимат, начали делать круг – по Баймагамбетова дошли до Тәуелсіздік, потом до ЦУМа. Я стоял во втором ряду, за щитовыми. Двигались вместе с митингующими, чтобы не подпустить к акимату, ДП, Нацбанку. Первый раз они пытались примерно в 14.00 прорваться со стороны Центрального парка. Из требований – хотели встретиться с акимом, он несколько раз выходил. С Центрального парка не получилось, – рассказывает старший лейтенант.
«Потом по шапке что-то потекло»
Оцепление, в котором стоял Магзум, перебросили ко входу в акимат, ближе к полуночи – на Казпочту.– Начали отодвигать толпу. Поехал водомет. Митингующие начали останавливать машины, не выпускали водомет. Они стояли возле здания почты, мы – через дорогу. Люди из толпы начали кафель на здании ломать, скамейки вырывать и бросать все это в нас и на дорогу. С часу до двух пошел основной митинг. Первый ряд – щитовые, мы сзади без щитов. Когда стали их закрывать сзади, полетели камни, я пригнулся, но почувствовал удар по голове. Это был кусок брусчатки. Через минут пятнадцать что-то по шапке потекло. Потом оказалось – кровь. Разогнали всех, приехали в батальон, сказал командиру. Дома мама, она у меня медик, обработала, перебинтовала. По идее, надо было накладывать швы, но в больницу я не обращался.
«Шквал из камней начался в темноте»
Конечно, признается Магзум, можно было друг другу оказать помощь, но тогда щитовой на время остался бы без надежного тыла.
– Если толпа повалит, щитовой же один не будет. Подумал, если могу стоять, значит, не особо значительная травма. Если бы потерял сознание, понятно. Мама, конечно, волновалась, но у нас не было времени даже по телефону сообщать что-то родным. Я уже восемь лет работаю в полиции, она привыкла.
Увидеть, кто именно кинул камень, Магзум не мог – вспоминает, что шквал из камней, кафеля и кусков брусчатки начался уже в темноте.
– Честно сказать, у меня много друзей, родственников, знакомых, почему-то никто из них не вышел (на митинг. – Прим. авт.). Мое мнение – там были те, кто хотел поживиться. В основном молодежь, которой скучно. Не оставалось даже времени об этом задумываться. Было ощущение, что если сейчас мы их пропустим, не удержим толпу, то порядка уже не будет. Вполне возможно, что было бы так же, как в Алматы – разграбили бы здания и беспорядки бы продолжились.
