В Костанае завершается судебный процесс по громкому делу: обвиняемые – осужденные из Аркалыкской тюрьмы. Это единственное такое учреждение в Казахстане, которое в преступной среде называют АКАДЕМИЕЙ или КРЕПОСТЬЮ.

В деле длинный список эпизодов множества диалогов по мобильному телефону Акелы с различными авторитетными и не очень людьми по всей стране, которые на воле или так же, как он, мотают срок. В обвинительном заключении есть упоминание и о диалоге Акелы с Камчи – легендой воровского мира. Есть разговор и о том, кто должен быть смотрящим в СИЗО Алматы: Тоха или Ануар, которого назначил Камчи. Акела также обсуждает с Россией проблемы «грева» (финансирования) Кушмурунской и Костанайской колоний, а также следственного изолятора. Россия по телефону рекомендует Акеле наказать смотрящего за Костанаем Муху, который «забросил все дела» и не «греет» зоны. В общем, для обывателя – параллельный мир!

Акела – по паспорту 30-летний Айдар Акильжанов, с 2012 года смотрящий за тюрьмой Аркалыка. Кстати, во время одного из разбоев (за что Акела был осужден в Павлодаре) он изнасиловал женщину. «Износ» – не самая почетная статья в криминальном мире. Однако Акела, по данным следствия, был смотрящим в колонии Павлодара и затем в Аркалыке. Компетентные люди сообщили нам, что 120-я (уголовная статья за изнасилование) уже давно не препятствие в «карьерном» росте: «Былые понятия размываются».

На должность смотрящего за тюрьмой Акелу, по версии следствия, назначил Камчи Кольбаев – смотрящий за Казахстаном. Кольбаев в 2008 году был коронован в Москве на сходке, которая проходила под председательством живой легенды воровского мира Деда Хасана, в присутствии Славы Япончика, Тимура Тбилисского и далее по списку (данные газеты «Вечерняя Москва»).

Ближайшие соратники Акелы – Россия, потому что гражданин РФ, по паспорту Александр Слесаренко, а также Баизак Асанханов и Думан Бейсенбаев. Все вышеупомянутые граждане предстали перед судом: Камчи Кольбаев – недавно в Кыргызстане, по Акеле и его товарищам суд завершается в Костанае. Вкупе с ними на скамье подсудимых еще несколько человек с воли и один сотрудник тюрьмы.

Лезвия, кабура (потайная дыра в полу) и тот самый список с суммами.

Процесс был долгим: слишком много эпизодов и свидетелей (многие из них могли стать обвиняемыми, если бы не согласились на сотрудничество со следствием). Размах деятельности впечатляет, особенно если не забывать, что Акела и его товарищи находились в тюрьме – единственном такого рода учреждении в стране, где очень строгие правила отбывания наказания. Но это только на бумаге. Достаточно посмотреть фото камеры Акелы: бытовая техника, мобильный телефон и гарнитуры к нему (не считая наркотиков) – все это вещи, безусловно, запрещенные, но они в камере, и в трусах такое в тюрьму не пронести.

2 марта в Аркалыкской тюрьме покончил жизнь самоубийством осужденный Аргын Шакенов. Причем, по информации из достоверных источников, Шакенов не собирался убивать себя. Он сделал надрез бритвой в районе шеи, когда узнал, что в разгаре «шмон» (стандартные мероприятия по изъятию запрещенных предметов). Когда камеру открыли, осужденный был уже мертв.

Кстати, в камере Акелы было изъято множество самодельных бритв. Известно, что они используются не для утреннего снятия щетины с лица, а для того, чтобы осужденные «вскрывались», если возникнет необходимость в такой массовой акции неповиновения. Подобные не раз случались в Казахстане и, например, в Костанайской колонии.

Наши источники почти уверены – у Шакенова хранилась точковка (учетная книга прихода и расхода общака, документ чрезвычайной важности, за который строго спрашивают) Аркалыкской тюрьмы. Где теперь точковка? Наши источники утверждают, что силовики этого не знают, а найти ее в тюрьме – почти нереально. В том числе и потому, что в тюрьме давно есть кабуры (потайные дыры в полу), тайники.

Дело в том, что Крепость (Аркалыкская тюрьма) еще при Союзе была в авторитете, в Казахстане она (иногда называют Академией) – главное в криминальной иерархии учреждение, где отбывают наказание. Только прошедший через Академию осужденный может претендовать на высшие посты в криминальном мире. И точковка была бы для следствия подлинным подарком – схемой всей криминальной системы финансирования колоний как минимум в Костанайской области, как максимум – по всей стране.

Впрочем, в материалах дела есть и другие учетные документы: кому и сколько в тюрьму приходило пыль-масти (анаша), шпуль (анаша, фасованная в пакеты). Одна из таких записей изъята в камере Бейсембаева. У Акелы нашли список с суммами, которые приходили в тюрьму из других колоний страны – «35-я», «23-я», «18-я», «65-я» и так далее.

Зачем в тюрьме, где по определению нет и не может быть киоска или магазина, наличные деньги? Ответ очевиден: для «ног» (приносят наркотики, сигареты и так далее) и «стрёма» (плата за безопасность). Потому отдельно сотрудниками Департамента КНБ по Костанайской области расследуется уголовное дело в отношении работников тюрьмы. Но один из них уже на скамье вместе с Акелой и компанией – зам.дежурного помощника начальника тюрьмы Жанибек Молдагали.

Его сотрудники КНБ повязали в Аркалыке у магазина «Омега». Минутами ранее Жанибек Молдагали в подъезде многоэтажки получил от парня две шпули. Их надо было пронести в тюрьму, об этом зам.дежурного помощника попросил осужденный Нургалиев, на мобильник Молдагали были переведены 10 тысяч тенге. И заведующая тюремной столовой Ольга Ротель не раз проносила в тюрьму деньги, которые передавала осужденному Нургалиеву, получая за это вознаграждение.

И это только отдельные эпизоды, коих множество и которые не были бы возможны, не будь «общака». Из него, по данным следствия, финансировались поставки не только сигарет, предметов обихода, но и наркотиков, как героина, так и марихуаны. Поток последней в Аркалык из южных регионов страны вообще измеряется десятками килограммов (и это только выявленных)! Яркий пример – задержание в Аркалыке Александра Родэрмеля с 9 килограммами анаши, предназначенной для тюрьмы, с героином были задержаны в Аркалыке также еще двое – Сейткожин и Карев.

На воле держателем «общака» был Карась – по паспорту Владислав Ситнов. Когда Карася поймали сотрудники Департамента КНБ, в его доме хранилось около полумиллиона тенге наличными. Следствие уверено, что это лишь остаток: за 8 месяцев (с августа 2012 по март 2013 гг. ) в общак поступило порядка 3,5 миллиона тенге. И осужденный Слесаренко – смотрящий за общаком – в суде не отрицал, что это он попросил Карася открыть банковский счет для того, чтобы туда поступали деньги. Правда, Слесаренко в суде утверждал, что это нужно было только для закупа продуктов и вещей для осужденных.

Целый список обвиняемых (на скамье подсудимых их восемь), больше ста свидетелей, многие из которых избежали уголовного преследования только потому, что раскаялись – это, по мнению силовиков, уже говорит об организованной преступной группе. Масштабы деятельности не вместить в одну статью, судя даже только по обвинительному заключению – это материал для сценаристов криминальных сериалов на российском НТВ.

Посему, как нам стало известно из компетентных источников, политика силовиков одна – нужно наводить порядок в пенитенциарной системе и не допускать «перекрашивания» колоний из красного цвета (где порядок держит администрация) в черный (где без смотрящего не принимаются важные решения). К каким последствиям могут привести «черные» зоны, знает, например, Киргизия. Там массовые бунты в колониях едва не дестабилизировали обстановку в стране и не привели к политическому кризису власти. И тогда силовики Кыргызстана называли имя авторитета Камчи Кольбаева, как координатора этих беспорядков.

Сейчас, по данным наших источников, Аркалыкская тюрьма обезглавлена, комитетчики параллельно «завернули гайки» и в других колониях страны. Кстати, еще в минувшем году тревогу по этому поводу высказывал и Акела. По данным следствия, Акела в беседе по телефону (она озвучена в суде) с вором в законе Джангвеладзе беспокоился: «...Они конкретно, братан, взялись... Кнбэшники работают везде... Просто, кто наследил, короче, щас их дёргают конкретно».

Ожидается, что по этому делу в ближайшие дни будет вынесен вердикт.