Листовки для Паулюса
Очередной эшелон для Сталинградского фронта в январе 1943 года стоял на станции Саратов-II, готовый к немедленной отправке. Ждали машиниста Анатолия Васильевича Чигирева, зачем-то срочно вызванного к станционному начальству. Окончивший местное железнодорожное училище семнадцатилетний Костя Брезговин проходил у Чигирева практику кочегаром. Стоя на ступеньках паровоза, он наблюдал, как его дядя Толя шел вместе с немолодой женщиной в офицерской форме. За ними следовали два красноармейца с тяжелыми саквояжами.
Поднявшись в кабину, Чигирев весело спросил Костю:
– Надеюсь, хорошо накочегарил «эмку»? – Потом кивнул на саквояжи:
– Этот груз важнее танков будет. За семь часов надо доставить к Сталинграду, на Петров вал...
Заметив любопытство паренька, женщина-офицер добавила:
– Листовки Паулюсу везем. На их языке разъясняем, что они обречены...
Как оказалось, та листовка была приложением к ультиматуму о сдаче в плен на общепринятых условиях. Шестая немецкая армия фельдмаршала Паулюса была окружена, но Гитлер приказа сдаваться не давал, еще на что-то надеялся.
«Мы были вынуждены начать отход по всему фронту, – писал в своей книге «Катастрофа на Волге» офицер армии Паулюса И. Видер, – однако отход превратился в бегство...» И Паулюс сдался. Надо ли говорить, как горд был на всем перегоне до Сталинграда кочегар Костя Брезговин: хоть и не на фронте, но тоже участвует в разгроме фашистов...
Константин Иванович Брезговин. Фото слева – г. Грац, 9 мая 1945 г.
Побег удался
После Сталинградской битвы за 1943 год советская армия выбила гитлеровские войска до самой государственной границы. Машинист Чигирев водил на фронт составы с солдатами и вооружением, не раз попадал под бомбежку. А практикант Константин Брезговин прошел полную кочегарскую выучку и к совершеннолетию был переведен в помощники машиниста. Его это радовало и настораживало: такая профессия попадает «под бронь», и фронта ему не видать...
...Однажды сцепкой из четырех паровозов они двигались на Украину. В пути Костя подружился со своим коллегой Василием Галына, который уже воевал и был списан на тыловые работы по ранению. В июне 1944 года они прибыли на сильно разрушенную станцию Корсунь-Шевченковский. Сдав паровозы, бригада пассажирским поездом выехала в Саратов. И в какой-то момент Галына шепнул Брезговину:
– Слухай, Костя! На Полтавщине есть знакомая станция – райцентр Чутово. Там сойдем и рванем в военкомат. Добьемся, чтобы на фронт взяли.
Затея удалась. Военком отправил бывших железнодорожников в запасной полк. Так они обошли саратовскую «бронь».
Отважный минометчик
В августе того же 1944 года с маршевой частью Константин Брезговин прибыл в бывшую Панфиловскую 316-ю стрелковую Краснознаменную теперь Темрюкскую дивизию, освобождавшую Западную Украину. Его зачислили минометчиком в первый батальон 1073 полка. Следы недавних сражений были налицо: разбитая техника, свежие солдатские могилы, разрушенные здания, боль и страдания местного населения... И романтические настроения молодого парня сменились пониманием того, что на войне для победы тоже нужны умение и воля.
А потом были бои. По освобождению Львова, при защите Сандомирского плацдарма на реке Висла в Польше, при форсировании Тисы и Дуная. В этих боях и настал его звездный час. Первый батальон, форсировав Малый Дунай, сходу выбил фашистов из ближайшего села и, окопавшись, занял оборону. Минометный расчет Брезговина после ранения заряжающего состоял только из него самого. И в это время фашисты стали проводить разведывательные артналеты. Надо было срочно выяснить координаты вражеской артпозиции. Эту задачу поручили Константину Брезговину. И минометный огонь пришелся прямо по намеченной цели.
После этого Константина вызвали в штаб полка и за успешную операцию вручили медаль «За отвагу». «Воюйте так за Родину и дальше», – напутствовал минометчика начальник штаба майор Баранов. И он воевал. На груди Брезговина вскоре появилась еще одна медаль – «За взятие Будапешта». Потом он участвовал в боях по освобождению Югославии и Австрии. В австрийском городе Грац встретил Победу. Отсюда же выехал на Родину, явился в свое депо Саратов-II. Здесь ему выдали справку, что он «полтора года отсутствовал на работе в связи с самовольным уходом на фронт Великой Отечественной войны». А потом Константин Брезговин снова «самовольно» приехал на строительство ССГОКа, где до выхода на пенсию и трудился в железнодорожном цехе.
