Государственный норматив

Зачем сельскому фельдшеру ещё 30 детей? Ответ на этот вопрос надо искать в Постановлении Правительства РК № 2131 от 15.12.2009 г. Там прописано: медпункт создаётся в сёлах с количеством прикреплённого населения от 50 до 800 человек. ФАП – от 800 до 2000. Врачебная амбулатория – от 2000 до 10000 населения. А районная поликлиника может функционировать как структурное подразделение ЦРБ, если в райцентре живёт не менее 30 тысяч человек.

На недавней коллегии Управления здравоохранения акимата Костанайской области озвучена информация: в сельской местности ликвидировано десять медицинских пунктов, и, по сути, та же участь постигла восемь ФАПов – вместо них в сёлах будут теперь медицинские пункты. В чём разница между фельдшерско-акушерским пунктом и просто медпунктом? Прежде всего, в количестве медперсонала и в последствиях оптимизации.

Ещё одна оптимизация

Наша социальная сфера пережила тотальную оптимизацию в конце прошлого века. А в конце прошлого года в Карасуском районе ликвидирован медпункт в Целинном, в Алтынсаринском районе стало двумя ФАПами меньше. В Докучаево и в Танабае (где работает Вера Викторовна) будут действовать медицинские пункты. Задаю вопрос главному врачу Алтынсаринской ЦРБ Айман Уразбаевой: куда ушли «лишние» медработники? В Докучаево опытнейший медик приняла решение нянчить внука. В Танабае у освободившейся единицы есть возможность временно поработать за декретницу в селе Воробьёвка того же округа. Есть ещё вариант: работать в медпункте вдвоём, но делить одну ставку на двоих.

Фельдшер Вера Викторовна Максимова, которая косвенно и задала тему нашему исследованию, сказала, что её помощница Жанна, скорее всего, уедет искать место в городе. А сама Вера Викторовна ещё подумает, что ей делать. Одной работать трудно – скрининг предполагает постоянную отчётность, а ведь есть ещё и люди, которым требуется внимание медика.

– Может быть, женщины родят вам этих 30 детишек, чтобы сохранить ФАП?

– Не родят, некому рожать...

Сегодня на учёте у Веры Викторовны четыре беременные женщины, и есть надежда, что к весне ещё четыре «наберётся». Вот и весь потенциал...

А в 1983 году в Танабае (территория бывшего совхоза имени Димитрова) на центральной усадьбе проживало 1500 человек, в отделении Воробьёвка – 800. По логике вещей, за 30 лет можно было население удвоить, а вместо этого не набирается 800 человек на два села. И главное, рожать некому...

Списки фертильности

Фертильность – это способность к биологическому зачатию ребёнка. В списке фертильных женщин у Веры Викторовны чуть больше 140 человек – от 15 до 49 лет. Этот список делится ещё на 5 списков. Критерии, по которым туда заносят фамилии, мне объяснила главный врач Карасуской ЦРБ Марина Манкевич: а) здоровые женщины, у них нет противопоказаний для зачатия и рождения детей; б) женщины с экстрагенитальными патологиями – высокое давление, проблемы эндокринной системы, железодефицитная анемия и т.д. И если они намерены рожать, то должны пройти оздоровительный курс; в) те, которым абсолютно противопоказано рожать; г) здесь женщины из списка «в» – им нельзя, но они беременные. Их наблюдают на областном уровне и в Астане. Ну и под буквой «д» числятся женщины с асоциальным поведением – они подлежат контрацепции...

По словам Марины Геннадьевны, эти списки относительно условны. Например, женщин с асоциальным поведением вытащить в больницу для контрацепции очень сложно. Только процентов 40 и удалось привлечь к процедуре, которая позволит не родиться детям группы риска. У случайных отцов, маргинальных матерей смысл деторождения в госпособиях.

В каждом сельском округе своя «фертильная» пропорция, но в целом пятый список не так уж сильно уступает по количеству первому списку. А не доживём ли мы до такого дня, когда в сёлах только и останутся опустившиеся, но фертильные дамочки, а также их потомство? Теоретически – нет. Цель государственных программ – здоровая нация, в городе и в селе. Но вот что настораживает: далеко не все стремятся быть здоровыми. Почему?

Для чего
быть здоровым?

Пока государство, судя по реформе здравоохранения, выдвигает стимулы для медработников. А разве населению, то есть гражданину, не нужны стимулы для оздоровления? Да, перед ним той же реформой поставлена задача – самому заботиться о своем здоровье. Но как? Здоровое питание, фитнес-центры, катки и прочие оздоровительные процедуры простому человеку не по карману. А есть и другой момент. Одно дело жить в хорошем селе, иметь постоянную работу, своё хозяйство. Или яркую любовь или хорошую семью в той же деревне... И другое, если всё наоборот: руины, безработица, безденежье, опустившееся семейство. Куда его тогда деть, здоровье? Пропить, прогулять, продать?

Замечу, в интервью, выступлениях, статьях министра здравоохранения РК Салидат Каирбековой перечисляются, как правило, достижения отечественной медицины. А реалии пустеющих сёл, возможно, переложены на человеческую природу. Априори каждый из нас должен тянуться к жизни. Однако, как мы видим, природных инстинктов порой недостаточно, чтобы оценить радость бытия – должны быть и вещественные подтверждения этой радости.

Когда скрининг
даст эффект?

Это иностранное слово появилось в нашем лексиконе относительно недавно. И думается, далеко не все бабушки знают, что такое скрининг. Считается, что этот метод, основанный на применении специальных диагностических исследований, включая тестирование, способен выявить тяжёлые недуги на ранней стадии. И если больной приходит с запущенной болезнью, за это отвечает участок, куда прикреплён гражданин. Как отвечает? Медик лишается СКПН – стимулирующего компонента подушевого норматива. В 2012 году государство профинансировало СКПН в объёме 9,5 млрд тенге, в 13-м запланировано 10,2 млрд. Главврач Алтынсаринской ЦРБ Айман Уразбаева сказала нам, что в районе по СКПН выплатили в 2012 году 10 млн тенге.

Вот только СКПН выплачивают в зависимости от показателей. А большая часть населения не желает обращаться во врачебные кабинеты. Им говорят: всё бесплатно, а они отсиживаются дома. По мнению Марины Манкевич, в сельских медорганизациях надо вводить штатную единицу по пропаганде здорового образа жизни. Чтобы «зожовец» стучался в каждую дверь и за руку тащил человека на скрининг. В конечном итоге это и по финансам оправдается. Например, рак молочной железы на первой стадии государству обходится в сумму порядка 100 тысяч тенге, а лечение запущенной фазы – более миллиона тенге. Но для населения это не аргумент.

В Карасуском районе в 2011 году было 11 процентов запущенных больных, в 2012 -м – 24 процента. Главврач Алтынсаринской ЦРБ Айман Уразбаева на вопрос об эффективности скрининга ответила так:

– Пока не наблюдается заметного эффекта. По некоторым позициям идёт ухудшение...

В частности, по туберкулёзу. Например, Вера Викторовна рассказала, как можно «поймать» tbc в их округе. Безработные мужчины ищут металл на бывшем военном полигоне в соседней Татьяновке – зимой и летом. Простужаются, болеют. Айман Кабдуловна называет среди причин вахтовый метод работы мужчин. Едут на заработки, к примеру, в столицу, живут, где придётся – заражаются сами, ставят под угрозу семью, для которой зарабатывали деньги...

То есть, пока государство выстраивает систему здравоохранения по стандартам развитых стран, на физическое здоровье людей влияют местные социальные недуги.

К общему знаменателю

При том что в Костанайской области сокращается число медорганизаций, специалистов нам по-прежнему не хватает. Область попала в число регионов, где самое сложное положение с медицинскими кадрами. В очередной раз, в марте, главврачи ЦРБ едут на ярмарку вакансий в Караганду. Не факт, что они привезут оттуда молодых специалистов.

– Перспективы сельской жизни молодёжь не устраивают, – говорит Марина Геннадьевна. – Зарплата тоже не привлекает. Мы говорим, что выплатим подъёмные в общей сложности где-то 200 тысяч тенге. А они просят зарплату в среднем 2 тысячи долларов в месяц. И это реальная цифра, меньше бы и предлагать не надо...

По информации «КН», год назад Амангельдинский район с участием бизнеса собрал миллион тенге, чтобы купить специалиста на той же ярмарке. Выпускники – наотрез. В Карасу специалист приехал на обещанную квартиру. Глава района сменился – квартиры нет.

А возьмите исторический опыт – земская медицина в Российской Империи. Уезды (районы) делились на участки, где был врач, приглашённый земством. За ним закреплялось от 10 до 15 тысяч человек. Были помощники – фельдшеры, акушеры, сиделки. В стационарах больных содержали бесплатно. Из «Записок врача» Михаила Булгакова можно узнать, что врачу полагался дом и обслуга. В забытом Богом селении был дом от земства – 6 комнат в двух ярусах, да ещё подсобки, истопник, кухарка. Юный булгаковский врач удивлялся, как много было в больнице шкафов с новейшими инструментами и медицинской литературой.

Игорь Алимпиев, бывший эксперт «КН», ныне, к сожалению, покойный, утверждал, что лучше земства для уездной медицины ничего не было. А знаете, что такое земство? Это институт самоуправления – с деньгами, с широким участием гражданского общества. То, к чему мы сегодня готовим наши сёла. Может, в этом и надо искать оптимизм?