Наш собеседник – Лилия Саркисян, профессор кафедры психологии КГУ.Сегодня набираешь в Интернете слово «семья», и тут же появляются ссылки на скандальные новости: избили ребенка, усыновленного иностранцами, гей-пары требуют равных прав с традиционными ячейками общества. Да и Костанайский загс не радует: на развод подают молодожены, сыгравшие свадьбу в... мае!
Первопроходцы
– Лилия Вагановна, говорят, что вы чуть ли не единственный в нашей области ярый борец с разводами. Это так?
– Спасибо за комплимент! Но надеюсь, что не единственная. Вот год назад по инициативе управления внутренней политики наше общественное объединение «Доступное образование» реализовывало проект по укреплению казахстанской семьи. И работа продолжается.
Беда в том, что мы даже не осознаем, что превратили ячейку общества в некий хрустальный дворец. При резком, даже незначительном дуновении он готов рассыпаться на осколки. Статистика разводов по Костанайской области удручает – 60 процентов к числу заключенных браков. Причем больше всего их распадается в первый год супружества. Следующий порог «распада» – пять лет. С такими людьми, а это получается большинство, и надо работать. Нужно развеять их иллюзии насчет того, что можно запросто разрушить первую семью и создать вторую, третью, мол, там будет всё хорошо. НЕ БУ-ДЕТ! Люди, как правило, не меняются, и нерешенные проблемы остаются с ними.
– Представить, что в разваливающиеся семьи будет приходить кто-то со стороны и учить уму-разуму, сегодня сложно.
– Но мы, психологи, этим уже занимаемся. Наше объединение внедряет проект, цель которого – конкретная помощь проблемным парам, просвещение тех, кто недавно вступил в брак. Замечу, Костанай первопроходец в нашей стране по комплексному решению семейных вопросов.
– А что, собственно, собираетесь делать?
– У нас есть высококвалифицированные психологи, которые всё уже распланировали. Пока выбраны пять территорий –
Аулиекольский и Мендыкаринский районы, Рудный, Лисаковск и Костанай, а там созданы инициативные группы, есть координаторы наших проектов. Здесь филиалы Ресурсного центра будут работать по разным направлениям. Это, прежде всего, пропаганда знаний, связанных с психологией семьи. Бывает, что молодые люди прожили медовый месяц, а дальше... Мы их приглашаем к себе на тренинги, чтобы потом у них не наступил месяц разочарований, неслучайно в народе называют его «полынником».
Будем работать и со старшеклассниками, учащимися колледжей, студентами вузов, с теми, кто ещё не вступил в брак, но собирается. И конечно, с родителями. Судя по тем печальным ситуациям, которые связаны с трудными подростками, взрослые зачастую не знают, что с ними делать. Вот мы и поможем им. Многие родители как думают? Да, я не знаю, как воспитывать свое чадо, но есть школа, пусть она им занимается. Однако похоже, что законодательство о семье в Казахстане будет меняться. И всю ответственность за воспитание детей станут нести исключительно родители.
Душа болит –
куда идти?
– И все же мне трудно представить, что кто-то из костанайцев, удобно расположившись в кресле, начнет раскрывать душу чужому человеку, пусть даже психологу...
– То-то и оно! Самое главное – нужно менять менталитет наших людей. Когда болит зуб, мы идем к стоматологу. Когда заболела нога, идем к травматологу. Но когда у нас внутренний дискомфорт, душевные страдания, мы замыкаемся. В лучшем случае делимся проблемами с друзьями. Иногда беремся за бутылку. Но всё это только разрушает, а не создает, усугубляет ситуацию, расширяет конфликтную зону. Идите к психологу! Так живет весь цивилизованный мир. Тем более что у нас на психологическую помощь предусмотрены бюджетные деньги. И все услуги, которые мы оказываем для разных целевых групп, бесплатны. Мы будем работать и во Всемирной паутине. Страшитесь прийти на встречу с психологом или нет времени – выходите на интернет-беседу!
К сожалению, статус психологов в нашей стране пока четко не определен. Вот, например, к школьному психологу дети не идут. Его воспринимают в общей системе образования как часть педколлектива. И я считаю, что психолог в школе должен быть переподчинен системе Минздрава. Он должен быть свободным от административного нажима школы. К нему тогда и дети пойдут – не будут бояться, что учителя узнают об их проблемах. Ведь, когда в школу приходим мы, чужие психологи, к нам очередь выстраивается. И не потому, что мы лучше.
– В Костанае не первый год работает Школа отцов. Есть какие-нибудь положительные результаты?
– Это весьма успешный проект. Раньше у нас была такая школа только для уже состоявшихся пап. Теперь у нас есть школа отцов – для студентов, потенциальных родителей. Есть идея открыть Школу мам и отдельно Школу молодоженов. И есть желание максимально вовлечь в эту работу людей старшего возраста, имеющих житейскую мудрость, большой опыт семейной жизни. Вот в Рудном сейчас много воспитанников интернатов и детдомов. Хотим, чтобы над этими ребятами, у которых нет навыков семейной жизни, взяли шефство дедушки и бабушки. Да, они чужие по крови, но могут научить молодых людей вести домашнее хозяйство. От этого во много зависит семейное благополучие.
Или неполные семьи. У молодой женщины сын растет без мужского присмотра. А есть дедушки-умельцы, которые могли бы увлечь таких мальчишек каким-нибудь мужским ремеслом, чтобы они не болтались по улицам. Все несчастья от безделья. А форм работы масса.
– Но почему только пять районов? В остальных – семейных проблем и разводов меньше?
– Обращаться в наш Ресурсный центр могут все. Но реальную работу делают именно в проектных районах. Например, мы приехали в город горняков и работали по шести направлениям с разными социальными группами. Согласитесь, сегодня нет такого: партия сказала – и все побежали на мероприятие. А люди к нам приходили. Рассчитывали на час, а нам не давали и через два часа выйти. Семья – главная для человека тема. И я уверена, что такая работа – это только начало, а дальше, как вирус, распространится на всю область.
«Однополая семья
не во благо»
– Как вы относитесь к тому, что сейчас идет целая кампания против международного усыновления?
– Главное – лишь бы детям было лучше. Обычно иностранцы берут детей с заболеваниями, которые либо здесь не лечатся, либо наши усыновители не в состоянии оплатить. А зарубежная семья берется и лечит. Для нас самое важное – защитить интересы ребенка. В этом случае ничего страшного тут нет. Просто нужно навести порядок, убрать криминальную составляющую усыновления. В этом вопросе тон сейчас задает Россия – мол, за границей сплошное насилие. Это не так. Статистика говорит другое. Да, случаи жестокого обращения с нашими детьми в иностранных семьях бывают, но это все же значительно меньше, чем в самой России. И я бы не только разрешила международное усыновление. Его нужно пропагандировать на хороших примерах, изменяя сознание нашего населения. Для того, чтобы нам захотелось следовать такому примеру. Как это произошло, например, в Чувашии. Там есть райцентр Муратово, где администрация так взялась за проблему усыновления, что детский дом закрыли, потому что весь поселок разобрал детей по домам – кто опеку оформил, кто усыновил. То есть детям дали шанс быть социально адаптированными и жить полноценной жизнью.
В той же России олигарх Авдеев, который по версии Форбс занимает 69 позицию в мире, усыновил 19(!) сирот. У него четверо своих детей.
А сам он когда-то вырос в коммуналке, в бедной семье. Когда разбогател, стал помогать детдому. Пришел однажды туда, сели пить чай, и он попросил девочку принести сахар. А она спросила: «Что такое сахар?» И Авдеев понял, что его помощь – как вода сквозь сито. Дети не знали элементарных бытовых вещей. И на следующий день он решил взять детей в свою семью. Его журналист спросил: мол, как вы делите своих детей и чужих? Он ответил: «У нас нет чужих. Мы с женой всех своих детей крестили, т.е. стали им крестными родителями. И отвечаем за них перед Богом. Знаем, что главное, чему мы должны их научить – это жить самостоятельно и в любви».
– А что думаете относительно новомодной темы однополых браков и усыновления ими детей?
– Это уродливые по форме семьи. В нормальной семье должны быть представители обоих полов. Это обеспечивает и половую идентификацию, и социальные навыки в восприятии и общении с представителями другого пола. Девочки, вырастающие без пап, в браке, как правило, неудачные жены. А у мальчика, которого воспитывает только мама, нет элементарных бытовых навыков – гвоздь забить, розетку поменять.
Вот создали у нас ювенальные службы, органы опеки, которые должны защитить права ребенка. Они изымают его из неблагополучной семьи. И чем дальше, тем проще это сделать. Но это не решение проблемы. С другой стороны, призывают сократить число детдомов. Вот у наших соседей-россиян в Краснодарском крае за два(!) года 20 детдомов закрыли. Целыми улицами семьи брали детей, получали за это землю, дома им построили. Но думаю, нам нужно не просто быстрее раздать детдомовских детей, а сократить приток этих ребят. И если семья неблагополучная или оказалась в тяжелой жизненной ситуации, детей нужно не в детдом помещать. А прежде постараться решить проблемы семьи – помочь взрослым найти работу. Нужно защищать не права ребенка, а его интересы, главный из которых – жить в семье.
