Дни поздней осени бранят обыкновенно… В наше время даже двоечники помнили эти строки. Сейчас уже и не знаю, читали ли. Но согласимся с поэтом, бранить-то особо и не за что.
*Осень тяжела тому, кто заточен в клетку теплой квартиры и боится выйти на улицу, где ветер, мороз, а может быть даже и снег. Но прав был тот, кого мы называем нашим всё. И в октябре, о котором он писал, случается так много чудных дней, что греют они душу лучше июльской жары. Да что нам снег с гололедом и мороз...
Однажды в такую же октябрьскую пору собрались мы на рыбалку, часть газетного рыбацкого коллектива. Странно, но все мы, люди разного возраста, были так увлечены этим праздным делом, что редкий выходной пропускали без удочек. О составе рыбацкого колхоза скажу особо, а пока перейду к делу, чтобы не томить интригой. Сразу щуку и за жабры!
Середина октября, холодное солнце едва поднялось над высоким берегом Санайского плёса. Вода студеная, прозрачная, словно неживая. У берега закраины льда. И мы, четверка отважных, с резиновыми лодками, ссыпаемся с бугра на эти закраины. Ничего, вот солнце взойдет, теплее будет. И рыбы наловим столько, что даже дома не поверят.
*Способ рыбалки простой, но ранее незнакомый. Летняя удочка, леска 0,3 мм, на конце зимняя блёсенка, на ней червяк. Кладешь удилище на борт лодки и качаешь эту блёсенку в глубине. Лениво так качаешь, чуть клоня взад — вперед лодку. И вот она взяла! Кончик удочки ныряет в воду и кто-то рвется с ненадежного крючка зимней блёсенки. Подтягиваешь повыше и недовольно бурчишь: окунь. Но хороший, боевой, вон как удочку гнет.
А потом взяла щука. Она попыталась уйти в глубину, но удочка удержала. И тогда она вынырнула на поверхность и, став на хвост, начала трясти головой. Крючок вылетел из пасти, и щука была такова. Ох, ах, ну не последняя же! И правда, никто не остался без улова, и под октябрьским солнцем у нас даже лица загорели. А самый опытный рыбак и наш предводитель здесь и на работе, ушел от нас на поворот, туда, где начинался плес. Рыбачил и пел, сидя в лодке, казачьи песни.
И вот одна песня оборвалась вдруг на самой неожиданной ноте, и мы подумали, уж не кувырнулся ли он с лодки в холодную воду? Подплыли поближе, смотрим: живой, довольный. Достает рюкзак и показывает, кто помешал допеть хорошую песню. Щука была такая большая, что в пасть к ней он шутки ради засовывал сапог. Правда, нога у него была невелика, максимум 40 размер. А насчет состава коллектива... Все, кроме меня, прошли войну. Один воевал под Сталинградом, другой освобождал Польшу, а третий никогда не причислял себя к ветеранам. Но тоже воевал, в Корее, в 1950 году.
*Что сказали бы они, герои минувших лет, о нашем времени, которое все ближе сползает к новой большой войне? Разве не за то они жизнями рисковали, чтобы та война стала последней?
Уже никого из редакционных ветеранов нет на свете, и родню так разбросала жизнь, что не сразу вспомнишь, где сейчас живут их дети и внуки. Россия, Германия, Израиль. А память вот здесь, рядом, в парке Победы. Каждый год на 9 мая ходим сюда, цветы кладем, вспоминаем, чужих и своих. А этим октябрем сходил я в парк, не дожидаясь весны. Говорили, там красиво, возьми фотокамеру, поснимай. И правда, красиво, тихо, малолюдно. Березы уже помечены золотом, скоро уронят они его на землю. Парк чист, и воздух тоже, совсем как в лесу. Изредка попадется навстречу дедок со скандинавскими палками, девушка наматывает круги по периметру, парень с коляской, выгуливает ребенка.
*Ради интереса сходил и в центральный сквер, и тоже взял камеру, чтобы заснять чудеса золотой осени. Но солнце ушло за тучи, золото потускнело, зато народ здесь явно не скучал. Кое-где крутились аттракционы, и даже открыт был один киоск с какой-то кукурузой. Люди гуляли, а многие шли на звуки музыки с танцплощадки. Народ плясал на ней самозабвенно, кто как мог. Вся танцплощадка была заполнена людьми, и столько же было вокруг зрителей. Я снимал эту танцевальную аэробику до тех пор, пока одна женщина меня не спросила: зачем вы это снимаете?
Ну как ответить ей, зачем я это делаю? В советские времена, едва ты только расчехлял аппарат, тебя сразу кто-нибудь просил: сфоткай меня. Аппаратов было много, но фото на память все еще ценилось. А сейчас люди стали подозрительны даже там, где трудно углядеть какой-то подвох. Что, моя камера как в фильме ужасов украдет душу вместе с портретом? Или этот снимок я продам агентам ЦРУ и человека потом завербуют спецслужбы вражеского государства?
*Не вижу я тут причин для тревоги. А вот на домашний телефон с городским номером иногда смотрю с опаской. Звонят вечерами по нему дети и внуки, остальное время он молчит. И если уж зазвонит посреди дня, я знаю: скорее всего это мошенники. Однажды позвонили якобы из Астаны, из чужого банка. В другой раз опять же из столицы звонил «майор МВД». Беспокоился за мои сбережения в столичных банках. Я их обоих успокоил: свои миллионы давно перевел в швейцарские банки и в столице у меня ноль. А жене везет на покалеченных «дочерей», которые попали в аварию и срочно нужны миллионы, чтобы спасти родного человека.
Как же они уже надоели! Вот те ребята, что слали СМС из неведомых далей и сулили нежданное наследство от таиландского принца, и то были интереснее. Каждый раз у них был новый сюжет и имена какие иностранные, прямо из зарубежных детективов. Но вот отстали они и скучновато без их фантастических предложений. Пушкина вспомнил, и сами собой пришли из школьных лет его бессмертные строки про это время года. Яркое, всеми красками расцвеченное перед приходом зимы. Покров Святой Богородицы миновал, значит, уже скоро.
*Ночами холодно, дворовые кошки греются не на солнце, а на трубах с горячей водой. Собака приблудилась, беспородная, добрая и умная. Судя по поведению, был у нее хозяин, но бросил, оставил в чужом дворе. Вначале она ждала его, тявкала ночами со страху, а теперь прижилась, вроде как охраняет двор. Все ее подкармливают, кроме явных дураков, норовящих пнуть псину. Но зимой ей придется тяжко, это не кошка, которая сквозь любую щель просочится.
А Пушкина мы, конечно, учили, в советской-то школе. И многие строки запомнили навсегда. «В багрец и золото одетые леса». «Октябрь уж наступил, уж роща отряхает». Ради точности цитат прочитал стих целиком и понял, что даже в хорошей школе не заставляли нас зубрить все подряд, а только самые простые отрывки. А в том стихе про осень столько всего еще написано, подмечено, рассказано. По нашим временам поэма, из легких, невесомых строк про это время года. Чего ж его бранить...
