Все слова, которые можно было написать, уже написаны, творчество вторично. Или нет? Об этом наш разговор с профессором КГУ, культурологом Юрием Бондаренко.
– Сегодня очень много писателей. Очень. Как правило, рано или поздно, читающий человек начинает творить что-то свое. Прозу ли, стихи – не важно. В стол сейчас почти не пишут. Редко. Пишут в Интернет. Ведут блоги, публикуют плоды творчества в социальных сетях... Что вы думаете об этой тенденции?
– Очень любопытно... И, знаете, что самое интересное? Мне посчастливилось в прошлом бывать на выступлении Вознесенского в Лужниках. Кстати, только там я его понял. Его надо слушать, чтобы понять... Так вот, вспомнились стихи, которые я там услышал: «Четырнадцать тысяч пиитов страдают во мгле Лужников. Я выйду в эстрадных софитах – последний читатель стихов. Разинувши рот, как минёры, скажу в ликование: «Желаю прослушать Смирновых неопубликованное!» Вы понимаете? Это стихотворение было им в семьдесят пятом году написано! И тогда уже, получается, задумывались о том, что «средь тысячи небожителей – единственный человек». Наверное, это во все времена было – опасение, что родившихся, чтобы слушать, станет меньше, чем рожденных, чтобы орать. Вознесенский гениально это выразил. Гротескно, но гениально. Сегодня не только Интернет предоставляет возможность публикации. Нынче можно и напечатать свое произведение легко. И даже у нас, в научной сфере. Плати – и публикуй. И, признаться, сегодня я не до конца понимаю, хорошо ли то, что я сделал или не очень?
– Пару лет назад я столкнулась с плодами такого «самиздата» даже в книжном магазине. Это была книга стихов с претензией на юмор. Неграмотно, некорректно, резало слух. Я писала уже об этом как-то. Получается, сегодня любой, у кого есть деньги, может выпускать книги. А раньше самостоятельно невозможно было издать авторский сборник?
– Нет, конечно! Только централизовано. И было очень жесткое сито. Помню как я час висел на телефоне, беседуя с московскими редакторами общества «Знание». Обсуждали каждое слово, пытались найти ему такое место, чтобы оно заиграло по-новому. Понимаете, не дядя партийный диктовал что и как ставить, я не об этом. Я о грамотной и профессиональной редактуре, в которой нуждается любой творческий человек. Я когда-то был на встрече с Олжасом Сулейменовым, он рассказывал, что свои стихи ему приходилось переписывать несколько раз. И только на пользу... Обязательно автор должен проходить грамотную редактуру. Причем такую, которая не отбила бы, не убила бы желание писать, но направила на верный путь. А еще, критика сегодня уходит как жанр. Когда я был моложе, работы критиков были всесоюзно известны. Сегодня кто знает критиков? Есть только авторы. И те, кто считает себя автором. Сейчас, конечно, у нас есть сообщества разного уровня, которые работают с авторами. Я знаю немногих наших костанайских авторов, которые выходят на площадки другого уровня, благодаря тому же Интернету, кстати. Взять Александру Суслову – она не побоялась выставлять свои произведения, участвовала в международном конкурсе и выиграла! Это ведь тоже нужна определенного рода смелость.
– А вы не задумывались, что будет со стихами и прозой в будущем? Ведь, смотрите, сегодня вся литература вторична. С чем бы сравнить? Пожалуй, месторождение золота, так? Когда-то самым первым достался огромный золотой слиток. Теперь остальные живут, вкусив свет этого слитка, направляются к месторождению за сокровищем, но им достаются только остатки и мечта о том, первом...
– Интересно. Но все же я иначе немного это вижу. Во все времена мыслители опасались вырождения науки, жанра... Еще Сенека, помнится, говорил о том, что философию превращают в филологию, и философы просто обыгрывают слова, забывают о сути. Но мне кажется, о вырождении говорить не стоит. Человечество, развиваясь, остается тем же. Есть приливы, отливы. Чередование. Главное, чтобы в произведении были чувства и мысли. Проза или стихи без чувств и мыслей напоминают китайский фонарик без огонька. Ницше отлично сказал вот о чем: «Поэты мутят воду, чтобы казалась она глубже». И это бывает так... Но есть время. Оно проверяет, оно уносит муть. И по прошествии лет видно, что же было в содеянном – золотой самородок, крупинки золота или же вовсе ничего, все унесло без следа.
– То есть все эти самовыражения в Интернете унесет? Они бесполезны и никому не нужны?
– Не совсем так. Здесь еще другой момент – иногда поэту или прозаику нужно время, чтобы найти себя, свою форму. Тот же Асадов прежде чем обрести себя, пробовал разные формы, искал. Это все равно что зарядка для мышц – укрепляет и поддерживает в тонусе. То же и со словами. Вот у меня с собой книга нашей молодой поэтессы Татьяны Тихомировой. Виден поиск себя, видно, что здесь что-то есть... Это хорошо, когда молодые ребята ищут себя. Найдут или нет – это все опять же покажет время.
Прощаемся с Юрием Яковлевичем. Он уходит. И возвращается через пару минут. «Знаете, строки сами в голову пришли. Как резюме, итог разговора нашего. Запишете? Диктую: «Здесь вечное предстанет новым. Поэзия – разведка словом...»
