Уже много раз я писала о том, как чиновники, причем очень не глупые, попадают на скамью подсудимых. Речь не о взяточниках – это как раз та группа, которая ни сочувствия, ни желания разбираться (а значит, в той или иной мере невольно оправдывать) лично у меня не вызывает.
После большого дела по разделу бюджетных миллионов, доставшихся чиновникам в качестве вознаграждения после покупки здания для ЦОНа, особенно. Перед глазами одна и та же картина – по коридорам власти несут пакеты с миллионами. А в это время мать бьется, чтобы найти куда меньшие деньги на операцию больному ребенку. Нормальный человек сопоставит картинки – и дрожь пробирает. Но есть другая категория обвиняемых, подсудимых и осужденных (оправданных, как правило, не бывает, это выглядело бы нелепо на фоне борьбы с коррупцией). Это я о тех, кто попадает на скамью подсудимых, не кладя деньги в карман (по крайней мере, об этом даже не идет речи), а руководствуясь исключительно производственными и общественными нуждами. И при этом обходя или нарушая закон. Примеров тому в последнее время много. Мы о них писали, и даже с некоторым сочувствием к тем госслужащим, кто в такой непростой ситуации оказался. Ведь, действительно, в корысти не уличен (а в нашем обществе это остается главным критерием), а делу – даже польза. Писали мы об одном таком случае, другом... А они возникали одно за другим – с одним, можно сказать, сюжетом. И рождалось недоумение, а может, даже возмущение: разве это борьба с коррупцией? Потому что статьи по этим делам применялись, как правило, коррупционные.
И вот не так давно в ожидании республиканского селекторного совещания я высказала такие свои мысли чиновнику областного ранга, не чуждающегося неформального общения с журналистами. И услышала ответ, которого, признаться, не ожидала. Он, явно без сочувствия к «потерпевшим на благо государства», сказал, что у каждого госслужащего в таких ситуациях есть выбор. Либо он работает так, чтобы бюджетные средства были освоены в срок (а за неосвоение по бюджетным программам бьют сильно, «награждая» строгими выговорами), либо добивается результата, но при этом нарушает закон, и тогда оказывается в «уголовниках». Так что волю или неволю человек выбирает сам. И на обстоятельства тут напирать не надо.
Я не согласилась с собеседником только в одном – в том, что касается обстоятельств. Потому что их, к сожалению, много. Это явные нестыковки в законодательной и нормативной базе, не всегда вовремя поступающие в регионы финансовые потоки, невозможность вовремя провести тендеры по госзакупкам и т.д. и т.п. И тут главный вопрос – как влиять на обстоятельства, которые зависят от тебя примерно так же, как смена времен года, и так же неотвратимы? Но выбор, действительно, есть. Нарушить закон или уйти с госслужбы, чтобы не стать сидельцем. Но если госслужащие согласны идти на риск, пыжась не заработать минус на занимаемой (очень хочется добавить – обожаемой, раз готовы принести себя в жертву) должности, концы проблемы – тех самых обстоятельств – всегда будут уходить в воду.
