Политика с Людмилой Фефеловой

Обсуждаем темы:

1. Балканский курок.

2. Выборы в России.

Эксперты:

1. Сергей ЖАЛЫБИН – депутат Сената Парламента РК первого созыва, Мажилиса – второго-третьего созывов, доктор юридических наук (г. Костанай).

2. Сергей ШЕВЧЕНКО – научный сотрудник, кандидат философских наук (г. Москва).

Сергей Жалыбин: «В чужой стране не ищите истин»

– Сергей Михайлович, есть страны, новости о которых Интернет и СМИ сообщают ежечасно, о других – лишь в случае скандальных событий. Например, в сентябре передовицы рассказывали, как в Черногории активисты перекрыли дороги, чтобы не проехал сербский патриарх. В те дни Вы как раз и оказались в «нужном месте».

– Из-за пандемии Европа для казах­станцев оказалась закрытой, а Балканы, в частности курорты Черногории, принимали. Мы и не пожалели по большому счету о том, что поехали – природа изумительная. Сервис оценивать не буду из вежливости. До столицы Черногории добраться просто, есть рейс Нур-Султан – Подгорица. Но по дороге на курорт часок постояли: было сказано, что движение остановлено из-за президента Турции. Он едет – мы стоим. А через несколько дней ТВ показало протесты на дорогах. Антисербски настроенные активисты перекрыли движение, чтобы патриарх Сербский Порфирий не проехал в старую столицу Цетине, где его ждали для участия в интронизации митрополита Иоанникия. Раньше этих имен не слышал, а вот пришлось. Вопрос решился весьма просто: духовенство на вертолете прибыло по адресу, а протестующим по случаю досталось от полиции. Но осадок, как говорится, остался. Мы даже думали улететь домой досрочно, чтобы не толкаться в этой междоусобице. В чужой стране не ищите истин. Турагентство нас заверило, что проблем с отъездом не будет, свободная дорога в Подгорицу найдется.

– Вы – этнорусские из Казах­стана. Кто не любит сербов, он и русских не жалует. Проблем не было?

– Как ни странно, услышав русскую речь, многие подходили, улыбались, обменивались рукопожатиями. Но думаю, что на высоком уровне расклад именно такой: кто против Сербии, тот и против России. В этих краях во власти противники и сторонники Сербии. Условно говоря, у президента одна линия, у премьера – другая. Сербия и Черногория назывались Югославией еще в XXI веке. После войны НАТО против Югославии частичка той страны еще оставалась. В 2006 году Черногория провела референдум и окончательно отделилась от Сербии. В ЕС еще пока не приняли, а в НАТО это маленькое государство состоит. Если внутри что-то не ладится, надо искать внешнего врага, будь то Сербия или ЕС в целом. Отсутствие единства в верхних эшелонах вносит раскол и в народ. Иначе, зачем людям выходить на дорогу?

– Кто-то платит, очевидно, за «сидение»...

– Не буду исключать. Заработать здесь можно в основном на курортах. Чем дальше от зоны отдыха, тем хуже условия жизни. Видел немного виноградников, полей и заводов не видел. Национальной валюты нет. В ходу только евро. Доллары не предлагать. Торговля допотопная, всякого рода бутиков нет и в помине. Бедная страна, в которой еще и верующих пытаются столкнуть лбами.

– Патриарх Московский и всея Руси Кирилл заявил, в том числе и по событиям в Черногории, что такого раскола в православии, как сейчас, не было тысячу лет.

– Это вторичная причина. Черногория, Украина с их конфессиональными распрями – не локальные эпизоды, а системная часть геополитики. Нечто похожее и даже более радикальное переживает ислам. Национальность, религия – разменные карты, за которые хватаются политики, когда надо выскочить из глубокой колеи. Можно жить в мире, но если невыгодно, делают войну. И чем беднее народ, тем больше его готовность вступить в конфликт. В свое время Бисмарк сказал: «Если в Европе начнется война, то из-за какой-нибудь глупости на Балканах». Это предсказание не раз сбывалось, к сожалению.

Сергей Шевченко: «Единодушного голосования надо избегать»

– Сергей Юрьевич, мы беседуем 17 сентября. Идет первый день голосования на парламентских выборах в России. Какая Москва сегодня?

– Я в центре, вижу Кремль, протестов и провокаций не вижу. Более чем спокойно, так скажу. Когда избирали Московскую городскую Думу, граждане достаточно активно выражали несогласие с кем-то или с чем-то. Сейчас я вообще не вижу уличной политики. Во-первых, в связи с пандемией, во-вторых, меры властей стали жестче.

– Оппозицию зачистили?

– Отчасти. Может, где-то одиночные пикеты стоят, и то по поводу задержанных других людей, чтобы отпустили кого-то из спецприемников, а о массовых, несогласованных акциях я ничего не слышал. Таковыми не считаются предвыборные встречи с кандидатами в депутаты во дворах или на детских площадках. Они проходили вполне спокойно.

– Вы беспартийный?

– Да, как и большинство людей в научной среде. В основном мои коллеги настроены либерально. Во всех странах такая тенденция, не только в России. Не скажу, что я сливаюсь с этой средой, но и не выделяюсь резко. Имею в виду представления о том, по каким векторам нужно развиваться стране.

– Власть в преддверии выборов много денег адресовала народу: семьям с детьми, пенсионерам, военным, блокадникам – чтобы правящая партия стала электорату ближе?

– Думаю, это работает на личный авторитет президента. У Путина рейтинги выше, чем у Единой России, хотя опросы показывают их снижение и у ЕР, и у В.В. Еще точнее ориентироваться на антирейтинги. Насколько я знаю, в Москве и Петербурге у ЕР они выше президентских. Но вот люди получили деньги от государства, поддержку. Придут ли они в знак благодарности на участки? Не слышал, чтобы в Москве административное давление было экстраординарным, но на работе могут настоять: проголосуйте.

– Многие выбрали электронное голосование. Есть доверие к новым технологиям?

– Круг моих знакомых настроен скептически. Но и бумажным бюллетеням часть избирателей тоже не верит. Доверие – материя тонкая. Но надо учитывать эпидемиологическую ситуацию. Руководители учреждений, предприятий подталкивают к электронному голосованию, мотивируя это безопасностью. Хотя, может быть, это не единственное объяснение.

– Опросы показывали, что россияне хотят вернуться в социализм, к плановой экономике. На этой волне КПРФ уверенно держится в фаворитах. Или это кажущаяся смена электоральных симпатий?

– Наверное, не кажущаяся. КПРФ обновила пул кандидатов, коммунисты – одномандатники часто весьма симпатичные новые лица. С хорошими биографиями. Например, муниципальные деятели от КПРФ отстаивали памятники архитектуры, есть ученые с именем, то есть приличные люди пришли, не старые и надоевшие. Возможно, они и получат голоса, плюс к прошлым результатам. Выросло новое поколение, которое не помнит конца 80-х и 90-х, того болезненного краха социалистического проекта. Я думаю левизна молодежи – общемировая тенденция. Другое дело – сколько этих молодых людей с левыми взглядами придет на выборы.

– Москва живет богато. А левые взгляды априори у бедных. Но именно Москва больше всех протестует и критикует власть. Почему?

– Здесь меньше людей, ориентированных только на выживание. У среднестатистического москвича нет проблемы купить ботинки или слетать на море. У него другие потребности: чтобы власть его слышала и принимала его мнение во внимание. Будь то реновация или новостройки там, где их не ждут и не хотят. Москвичу нужен депутат, к которому он реально может обратиться за поддержкой.

– Если, как предрекают, ЕР потеряет голоса, а коммунисты или эсэры их наберут, будут ли решены острые проблемы российской жизни?

– Партийный состав Думы вряд ли сильно изменится, но, может быть, лица будут другими. В плане распределения голосов в принятии важных решений, кардинальных перемен ждать не стоит. Но все-таки страна ждет дискуссий в обновленном парламенте, честных и целевых, чтобы сдвинуть с места проблемы, которые мешают жить. Единодушного голосования надо избегать и на выборах, и после них.