В исторических спорах между Россией и Польшей Казахстан становится связующим звеном и дискуссионной площадкой. Об этом наш разговор с профессором Дмитрием ЛЕГКИМ.
Приглашение к открытию
– Дмитрий Максимович, вы недавно вернулись из Польши. По какому поводу был визит?– В Польше я был в третий раз. По теме, которая корнями вросла в Казахстан, в нашу костанайскую землю. А теперь, условно говоря, появилась и крона. В Белостоке открыли музей памяти Сибири.
Дмитрий Легкий в музее памяти Сибири, г. Белосток.
– Ключевое слово – Сибирь? Значит, о депортации и репрессиях?
– На Западе территорию от Урала до Камчатки, включая Северный Казахстан, называют Сибирью. В новом музее представлена и наша область, благодаря архивным данным, с которыми и я много работал. Целый пласт истории поляков в изгнании. Политика, география, имена, адреса – открытий для польской стороны хватило на ряд экспозиций.
На Востоке, как и на Западе
– Ваша орбита довольно крутая. Вы были во Вьетнаме как секретарь ЦК КНПК, ныне не существующей Компартии Казахстана. В Польшу в этом качестве вас вряд ли пригласили бы. Мировоззрение на разрыв?– Последние семь лет мне повезло, не боюсь этого слова, участвовать в международных форумах и на Востоке, и на Западе. Трижды приглашали в Китай, был во Вьетнаме, выступал на заседании ШОС в Малайзии. Обсуждались вопросы не только политические – исторические всех интересуют не меньше.
Например, начало, итоги Второй мировой войны будоражат Восток, хотя у нас это второй эшелон событий. Китайская академия наук ставит вопрос: почему началом войны считается агрессия Германии против Польши 1 сентября 1939 года? А разве не было агрессии японских милитаристов против Китая в 1937-м? Оккупация территорий и геноцид китайцев, помножьте на их численность – столько эмоций и получите. Китайский народ потерял не меньше, чем советский.
И в Польше вопросам предвоенных и военных лет уделяют огромное внимание. Вопросы дискуссионные, поэтому и на Востоке, и на Западе прислушиваются к мнению экспертного сообщества. Я защищал докторскую диссертацию, моим суждениям доверяют. Мне не надо рвать на куски свое мировоззрение. Приглашают как ученого, историка-марксиста – это и на моих визитках указано. Не обыденный, кстати, штрих. К примеру, он позволил мне пообщаться с завкафедрой марксизма Сорбонского университета, у него там 16 членов кафедры. Я нигде не притворяюсь, не выдаю себя за другого.
Оппоненты вечного
– Святое дело – помочь обобщить информацию, сохранить память. Но если память связана с Сибирью, то вам могли напомнить и о марксистах...– В Польшу меня пригласил директор музея памяти Сибири Войцех Слешиньский. Международный форум проходил в городе Белостоке на границе с Белоруссией, меньше часа езды до Брестской крепости. К слову, я был в Сопоте, Гданьске, Варшаве, но Белосток мне понравился больше: чем-то он неуловимо напоминает Костанай, может быть, красной кладкой зданий конца 19 – начала 20 веков. Город менял гражданство неоднократно: Германия, Россия, Литва, Польша, СССР, снова Польша. Войны делят страны, территории, людей, отношения между ними. Войны и революции – оппоненты вечного.
Предпочтения не имеют значения
– Пока помнят Сибирь, пусть и в негативном свете, она будет вечной. Так ли это хорошо для Польши?– Там есть культурноисторическое общество, участники которого называют себя «сибиряками». Думаю, что все они на открытие музея съехались. Члены польского правительства во главе с двумя президентами – Комаровский в прошлом, Дуда – в настоящем, – парламентарии, представители ЕС – такая высокопоставленная публика подняла значимость музея в разы. Комаровский и Дуда – люди не из одного политического лагеря, но они были рядом.
На открытие музея приехал президент Польши Анджей Дуда (в центре).
Музей – память о народе, о сложном периоде его существования. Не имеет значения, какой партии вы отдаете предпочтение, когда речь идет о репрессиях. Это слово не имеет позитивного контекста. В том числе для ученых. Рядом со мной находились историки из Аргентины, из Италии. Они занимались историей генерала Андерса (командовал военным формированием, созданным на территории СССР против фашистской агрессии), это далеко не о депортации поляков.
Я встретился с бывшим послом Польши в Казахстане Яцеком Ключковским, он сейчас работает в фонде Восточно-Европейских исследований. Когда я подарил книгу, авторами которой являются не только профессор Легкий, но и нынешний посол Селим Хазбиевич, то бывший посол очень заинтересовался и предложил перевести книгу на польский язык. Узнав, что институт Национальной памяти тоже запланировал издать книгу на польском, Ключковский сказал, что окажет любую помощь.
Я к тому, что научные организации Польши принимают самое активное участие в разработке исторических вопросов. Институт Солидарности и мужества имени Витольда Пилецкого (один из героев Второй мировой войны, поднявший узников Освенцима на восстание), удивил своими экспозициями, и названием института, и книгой Ежи Рохозински о депортации поляков в Казахстан. В книге с десяток копий фотографий из костанайского архива и историко-краеведческого музея.
В любом ранге
– Задам деликатный вопрос: не потому ли ученые, в том числе казахстанские, охотно помогают полякам, что потом видят результаты? В Европе выходят книги, открывают музеи, приходят приглашения на международные мероприятия...– Поляки не ждут, когда им помогут. В любом ранге поляк готов заниматься поиском документов, которые проливают свет на события, касающиеся его страны и народа. И это заслуживает уважения. Когда меня пригласили в музей в городе Гданьске, там я встретил своего тезку, Дмитрия Понто, который тоже побывал в Костанае. Польские научные институты выделяют гранты, тратят большие финансовые средства на изучение истории. Я тоже получал грант – пять тысяч злотых (примерно тысяча евро), когда занимался историей польской делегатуры в Костанае, о чем потом и была написана книга в соавторстве с Хазбиевичем. Грант ушел на поездку в Польшу. Когда я приезжал на открытие музея памяти Сибири, мне обеспечили проживание, экскурсии... Но командировочные оплатил Костанайский КРУ. Об этом тоже надо говорить – денежный вопрос иногда тормозит всю работу.
Спорить, а не враждовать
– Вспоминаю интервью в «КН» об отношениях Польши и России, после которого моему собеседнику, этническому поляку, читатели многое припомнили, вплоть до чекиста Дзержинского. Не очень приятная реакция была даже в нашей толерантной среде.– В польских музеях, будь то Белосток или Гданьск, посетитель узнает, что Вторую мировую развязали Гитлер и Сталин – Германия и СССР. Вопрос очень спорный, но в ЕС принята резолюция, в которой СССР обвиняют в сентябрьских событиях 1939-го – раздел Польши и начало войны. Научное сообщество спорит по этому поводу.
Мы, кафедра истории Казахстана КРУ имени А. Байтурсынова, к 80-й годовщине начала Второй мировой войны предложили польской стороне провести международную конференцию и подискутировать на эту тему. Они согласились, получили грант, пригласили своих историков. Мы своих позвали – из Алматы и Актобе. Это пошло на пользу и полякам, и нам. Научный спор не должен приводить к политическому осложнению отношений, как это случилось у России с Польшей. Получается, Казахстан, в частности, наша кафедра, старается быть связующим звеном между Польшей и постсоветскими республиками.
Я поддерживаю отношения и с Российской академией наук. В авторитетном журнале «Новая и новейшая история» была опубликована моя статья о депортации поляков в Казахстан. Примером стала Костанайская область.
– Вопросы мировой истории и политики можно решать на региональной площадке?
– При желании – да.
Фото предоставлены Дмитрием ЛЕГКИМ
