«ЧиЖ» продолжает искать в животных человека. Сегодня мы обратили внимание на раков. У этих членистоногих есть одна особенность, которой можно позавидовать.
Большой и маленький
– Месяца полтора назад по просьбе дочери я завел в аквариуме двух раков. Тот, который побольше, сразу занял грот – маленькому не осталось ничего, как обустроить себе жилище под компрессором, – рассказал журналист «7 канала» Владимир Крикун. – Однажды я заметил, что большой рак лежит неподвижно. В общем, я подумал, что он умер, что его подъели рыбы – однако все оказалось не так. Рак полинял, сбросил с себя старый панцирь. Потом я его увидел и не узнал – он стал гораздо больше, такой рак-культурист. Он, впрочем, не особенно активный – я его, бывает, по несколько дней не вижу. Сидит в гроте, одни усы торчат – философствует. Мне даже интересно, что у него творится в голове?
– Действительно интересно...
Фото Владимира КРИКУНА
Рачье
В социальных сетях, в своей френд-ленте, я стал спрашивать: «Привет, что ты знаешь о раках?» После тысячи вопросов: зачем, почему, для чего мне это – все предсказуемо отвечали, что это еда. Некоторые не ответили совсем – вероятно, подумали, что это вопрос с подвохом. Люди стали какие-то подозрительные.
Лишь Александр Остриков, веб-дизайнер из Санкт-Петербурга, ничего не спрашивал, а сразу ответил:
– Вареные речные кайфовые, интернетовское рачье – бесит.
– Опиши в двух словах интернетовское рачье.
– Опишу на примере игры «Мир танков». Олени, нублота, раки, криворучки – именно они виноваты во всех былинных сливах в боях. Просто потому, что ударно мигрируют всем стадом по одному направлению, бросая голый фланг, и сливаются в течение первых минут боя. Причины этого не ясны, хотя видные эксперты из ЖЖ полагают, что тут замешан ягель (олений мох). На евросервере аналогичных игроков называют леммингами, в Китае – чуняо (рус. – птенец).
Александр
После этого разговора я, кажется, понял, почему некоторые люди мне не ответили, а другие стали задавать много вопросов. В современном мире нужно иметь толстый панцирь, чтобы чувствовать себя более-менее комфортно. Только расслабишься, как тут же станешь раком, оленем, днищем и проч, и проч.
Но Александр, кстати, как-то умеет. Помню, когда он жил в Костанае, то сделал себе пирсинг на брови. Тогда это было редким явлением. Он не только сделал пирсинг, но и специально несколько вечеров ходил на клуб Строителей. У местных обитателей вид юноши с кольцом в брови вызывал стойкую неприязнь, но все для него разрешилось благополучно. Так Александр завоевывал для себя свободу. Кажется, у него получилось – во всяком случае, он мне не задавал 100500 вопросов по поводу раков.
Стрессовый аквариум
На этой странице есть заметка о полевом коньке, который, повинуясь программе, совершенно бездумно выбрасывал из гнезда собственных птенцов. В раках тоже, наверное, существует такая программа. Например, большой рак Владимира живет, как все благопристойные раки – сидит в темном месте и высовывается только чтобы поесть (по ночам к тому же). Но маленького рака жизнь поставила в сложные условия: компрессор – не лучший дом, здесь много не посидишь. Волей-неволей этому раку приходится много двигаться.
– Маленький рак – борзый такой, боевой. Свои клешни держит, как «козу» и охотится, если голодный. Замечаю иногда, как подкрадывается к рыбкам, бегает за ними, – рассказал Владимир. – У сома, в общем, теперь нет усов, а у гупешек и петушка хвосты подъедены. А одного меченосца они сожрали – только половина и осталась. В общем, думаю, отсадить их от рыб.
– Да уж, стрессовый такой аквариум. Рыбам бы тоже не помешал панцирь. Впрочем, как и человеку.
– У человека много панцирей – где-то приходится быть пушистым, где-то колючим и так далее.
– Это, скорее, маски.
– Маски человека, наверное, и есть его панцирь. А еще после съемок по вечерам хочется посидеть в тишине. Ничего не слышать, не видеть, в общем, залезть в панцирь и в темный грот.
– Кажется, это невозможно. Слишком быстро все вокруг происходит. Все жужжит, ездит, летает, звонит, приходит на емэйл, показывает через телевизор.
– Вот поэтому наши панцири становятся все крепче и тяжелее.
– Жаль только, что мы не раки и не можем их сбросить. Постоянно носить панцирь жутко тяжело ведь. Мы уже и забыли, когда чувствовали себя легко и свободно.
– Раковый панцирь – все мы гнемся под его тяжестью, а снять не решаемся, – заключил Владимир.
– Мы, кажется, хорошо и свободно поговорили. Такие беседы сейчас редкость – люди не любят такие беседы.
***
Я очень опоздал со сдачей этого материала. Опоздал почти на сутки – когда редактор вошел в кабинет и потребовал материал, я хотел извиниться, сказать самые искренние слова, но не смог. Вместо этого пробубнил: «В два сдам», сделал морду «кирпичом» и уставился в монитор.
