В трудовой книжке Марии ЕФИМЕНКО указано только одно место работы. Сейчас это фабрика «Большевичка». В 1942 году название было другим – Кустанайская швейная артель имени 1 Мая.
Галоши и взрослая жизнь
Марии было 16 лет, когда она устроилась работать в артель. Это был апрель 1942 года. В 16 лет дети хотят радоваться жизни, но тогда было не до того. Девушка хотела учиться, а сделать это было сложно: жили бедно, приходилось у пожилой соседки брать галоши, чтобы доходить до школы. В один из дней родственники женщины запретили ей делиться обувью с Марией. Так для нее закончилась школа и началась взрослая жизнь.
«Тобол стал красным»
В сентябре 1942 года в Кустанай прибыл вагон с шинелями погибших красноармейцев. Их надо было отмыть, залатать (или правильнее – починить) и отправить снова на фронт. От вагона шел тяжелый трупный запах, лошади шарахались от него. Шинели с трудом погрузили на телегу и повезли на берег Тобола, отмывать. Замочили на ночь, выставили дежурных. Стирать пришлось руками, по-осеннему холодная вода морозила пальцы до онемения. Тогда швеи стали ходить по замоченным в воде шинелям, пытаясь отмыть их.– Река стала красной, скот не пил эту воду, пока кровь окончательно не растворилась... – вспоминает Мария Васильевна.
Шинели были продырявлены пулями и осколками. В отверстиях застряли кусочки человеческого мяса. Эти останки девушки со слезами извлекали и клали в жестяную банку. Ее закопали тут же, на речном берегу.
После стирки шинели повесили сушиться во дворе. Запах частично улетучился, но вблизи оставался таким же неприятным. Санитарные врачи требовали как можно быстрее убрать обмундирование с улицы. Его быстро починили и отправили обратно на фронт.
Больше такой груз не приходил. Может быть, кто-то в высшем командовании понял, что боец, надевший шинель убитого человека, вряд ли обретет высокий моральный дух. А может, просто нашли возможность обеспечить бойцов новыми шинелями.
Особенные варежки
Артель работала без выходных. «Вооружение» – швейные машинки с ножным приводом. Шили гимнастерки, тулупы, шапки. Шили при свечах и керосиновых лампах. За керосином надо было вставать в очередь с утра: на предприятие его не давали, норму человек получал только лично в руки. Очереди были длинные, номера записывали на руке, вспоминает наша героиня.Дрова, уголь и хлеб на предприятие привозила повозка, запряженная лошадью. Лошадь была старая, и в один из дней она пала. Вместо нее впряглись люди. По очереди, каждый день, четыре человека тащили повозку с хлебом от пекарни до работы. «На дорогах асфальта не было, мы увязали в грязи и песке. Потом додумались тащить повозку по земле ближе к домам, там почва была плотнее, трава росла».
С дровами получилось легче, в бюджете оказались деньги для найма телег, которые привозили на фабрику топливо для отопления. Так продолжалось около двух месяцев. Потом выделили новую лошадь.
Также в Кустанае в годы войны открыли артель «13 лет Октября». В ней работали женщины, которые на дому вычесывали шерсть, потом пряли и вязали из нее варежки для фронта. Они были особой конструкции, с тремя пальцами, чтобы было удобно стрелять. Как говорит Мария Ефименко, так трудились многие местные женщины.
50 грамм хлеба Ленинграду
Суточная норма хлеба для работающих составляла в годы войны 400 грамм. В конце 1943 года в Кустанае объявили сбор помощи блокадному Ленинграду. Добровольцам предлагалось отдать 50 грамм хлеба от суточного пайка для жителей голодающего города.– Кустанай собрал целый вагон хлеба. Его под охраной повезли в Ленинград, – рассказала Мария Ефименко.
Этот вагон доехал в целости и сохранности до блокадного города. Его жители прислали в ответ письмо со словами благодарности. Когда его читали в Кустанае, практически каждый, кто отдал долю от небогатой суточной порции, плакал. Люди остро ощущали сопричастность к помощи незнакомым людям, для которых хлеб стал настоящим богатством.
...После окончания войны Мария Ефименко продолжила учебу в техникуме, а затем регулярно повышала квалификацию на курсах. Умела обрабатывать практически любой вид ткани. На пенсии увлеклась цветоводством, привозила семена из каждого отпуска. 6 апреля ей исполнится 96 лет. Здоровья вам, наша уважаемая Мария Васильевна!В конце войны в Кустанай доставили партию списанных парашютов. На будущей швейной фабрике из этой ткани сшили блузки и платья. Товар мигом разлетелся с прилавков: выбор одежды тогда был небогатый...
Фото Константина ВИШНИЧЕНКО и из архива М. ЕФИМЕНКО
