Считанные дни остались до второго тура президентских выборов во Франции. О том, как их исход может повлиять на судьбу страны, говорим с кандидатом исторических наук Айбеком ШАЛГИМБЕКОВЫМ.

Та же картина

– Айбек Батырханович, чем знаменательны президент­ские выборы во Франции 2022 года? В чем их отличие от пре­дыдущих?
 
– В целом картина прошлых выборов повторяется. Тогда тоже несколько кандидатов на­брали около 20% голосов, а во второй тур прошли Эммануэль Макрон и Марин Ле Пен. И по-прежнему сохраняется интрига: кто же станет в итоге президен­том. Учитывая текущую ситуа­цию в Европе, в этот раз от ито­гов выборов может поменяться очень многое.
 
– У представительницы правых сил Ле Пен больше шансов на победу?
 
– На фоне внешнеполитиче­ской активности Макрона на­зрела масса проблем внутри самой Франции. Представи­тели среднего класса и более бедных слоев населения недо­вольны демократичным зако­ном о миграции. Он кажется им слишком лояльным, в част­ности, к выходцам из Африки. Заметно снижение жизненного уровня французов. Не добавля­ет популярности нынешнему президенту решение увели­чить пенсионный возраст с 62 до 65 лет. Понятно, что пред­выборные обещания Ле Пен выглядят привлекательно: она против повышения пенсион­ного возраста, закона о мигра­ции в нынешнем виде и анти­российских санкций. То есть оппоненты Макрона, Ле Пен и Жан-Люк Меланшон, заняв­ший третье место по итогам первого тура, играют на на­строениях электората.

Для всех французов

– «Национальный фронт», который возглавляет Ле Пен, это ультраправая консерва­тивная партия. Лозунг перво­го тура у Ле Пен, тем не менее был «Женщина – государст­венный деятель во Франции». Акцент на том, что она долж­на стать первой женщиной на этом посту...
 
– Во второй тур она идет под девизом «Для всех французов». И может одержать победу, если голоса, отданные в первом туре за Меланшона, отойдут к ней. Стоит учесть, что сейчас во Франции борются, образно го­воря, «партия телевизора» (Ма­крон) и «партия холодильни­ка» (Ле Пен и другие). В стра­не, как и повсюду, наблюдается рост цен, недовольство полити­кой внутренней безопасности, слишком большим вниманием Макрона к мировым геополи­тическим играм. Французы хо­тят, чтобы власть сосредото­чилась на внутренних пробле­мах. Поэтому сейчас многие лидеры партий, таких как «Ре­конкиста», «Сопротивляемся», «Вставай, Франция», призыва­ют свой электорат голосовать за Ле Пен. А это не менее 40% голосов.
 
– То есть французам без­различны попытки Макрона стать заметной политической фигурой наравне с Джо Бай­деном и Борисом Джонсоном?
 
– Большинству, да. Партия «холодильника» побеждает. Это общеевропейская тенден­ция. Например, премьер-ми­нистр Венгрии Виктор Орбан ведет сейчас политику авто­номного принятия решений, не идет на поводу у Европейского совета. Кстати, Ле Пен не раз высказывалась за выход Фран­ции из Евросоюза и НАТО. Для Франции вообще характерны антиамериканские настрое­ния, некий дух оппозиции ан­гло-американскому влиянию. Взять хотя бы политику Фран­кофонии – распространения французской культуры и языка во всем мире.

За стабильность

– Те времена, когда Фран­ция была общепризнанным мировым лидером, навсегда канули в Лету?
 
– Франция была лидером Ев­ропы и мира на протяжении многих веков. Она победила Англию в Столетней войне. Страна обладала множеством колоний в Азии и Африке, ак­тивно участвовала во всех ми­ровых войнах. Пожалуй, самым чувствительным ударом для Франции стало поражение во франко-прусской войне в 1871 году. С тех пор имперские ам­биции сошли на нет. Франция стала проявлять себя больше как один из центров мировой культуры, оплот парламента­ризма и прогресса.
 
– Франция была одним из инициаторов создания Евро­пейского союза. Сложно пред­ставить ее выход из ЕС.
 
– После первого тура Марин Ле Пен уточнила, что выход из Евросоюза не является ее глав­ной целью. Она пояснила, что имела в виду пожелание ЕС «эволюционировать».
 
Летом во Франции пройдут парламентские выборы, их ис­ход тоже непредсказуем. По­нятно одно: страна будет ме­няться, пересматривать свои приоритеты, потому что вну­тренний мир гораздо важнее авторитета на мировой арене.

Три договора

Официально Европейский союз существует с 1993 года, а за год до того несколько европейских стран подписали исторический Маастрихтский договор. Однако история объединения Европы началась за 40 лет до этих событий.

Своя рыбная промышленность Норвегии дороже европейских ценностей.

Франция была одним из инициа­торов Парижского договора 1951 года, который предусматривал объ­единение стран-производителей угля и стали. Договор подписали также Италия, Западная Германия, Бельгия, Нидерлан­ды и Люксембург. Их еще называют «па­рижской шестеркой». Почему именно уголь и сталь? Потому что эти ресурсы тогда являлись решающими в вопросе военной промышленности. По оконча­нии Второй мировой войны государст­ва, не примыкавшие к социалистическо­му блоку, боялись уг­розы со стороны Со­ветского Союза. Так или иначе, Парижский договор стал первым предвестником буду­щего Евросоюза.
 
В 1957 году эти же страны подписали следующий, Римский договор. Новый до­кумент регулировал свободное перемеще­ние рабочей силы, де­нег, товаров и услуг в границах стран-под­писантов. Нет необ­ходимости говорить, какой экономический эффект произвело это важное политическое событие. Именно с 1957 года в прессе стали чаще мелькать слова о Европей­ском союзе, интеграции.
 
Однако, помимо Великобритании, по­кинувшей ЕС, еще три страны отозвали свои заявки на вступление. Это Норве­гия, Исландия и Швейцария. У каждо­го государства на то свои причины. На­пример, Норвегия не вступает в ЕС из-за рыбной промышленности. Это ее глав­ная статья экспорта, а Евросоюз своими общими для всех правилами нанес бы отрасли непоправимый ущерб.

Со времён Вильгельма

Сегодня имидж француза – утонченный парижанин, любитель кофе и круассанов. Между тем французы всегда были воинственной нацией.

Югославский актер Гойко Митич в роли могиканина Чингачгука.

Особенно немилосердно изобразил французов в своих романах Фенимор Купер. В пору противостояния Великоб­ритании и Франции в Северной Амери­ке, те или иные индейские племена вое­вали то на стороне англичан, то на сто­роне французов. Например, могикане, к которым принадлежал Чингачгук, были сторонниками английской армии. Враги Чингачгука и Ункаса, гуроны, изобра­женные Купером как кровожадные охот­ники за скальпами, являлись союзника­ми французов.
 
На самом деле могикане, одни из ал­гонкинов, до прихода европейцев, зани­мались земледелием и охотой, а гуроны славились добычей пушнины. У каж­дого племени была своя территория, а кровопролития случались редко. Утвер­ждать, что одни индейцы были хороши­ми, а другие – плохими, мог только за­конченный империалист, каким и был по убеждению автор «Зверобоя» и «По­следнего из могикан».
 
Французы в романах Купера – подлые, коварные люди. У них нет чести, они за­нимаются только подкупом местных племен, воевать лицом к лицу не хотят. Такое восприятие французов, видимо, уходит корнями в начало XI века, когда нормандский король Вильгельм Завое­ватель вторгся в Англию и опустошил ее, разрушив города. Больше двухсот лет англичане были под гнетом фран­цузов. В итоге даже английский язык на 80% сегодня состоит из французских слов. Печальный историче­ский опыт выражается и в том, что французы и англичане до сих пор относятся друг к другу с определенной долей иронии и недоверия.