Как справиться с ростом цен? «КН» публикуют ряд мнений экспертов и бизнесменов по теме. Сегодня – Альберт РАУ, председатель комитета по экономическим реформам и региональному развитию Мажилиса Парламента РК, доктор экономических наук, и Елена КРЕМСЕР, предприниматель (ФРГ).
Альберт РАУ: «Чем больше зависимость от импорта, тем выше инфляция»– Альберт Павлович, неделю вы ездили по селам Костанайской области, встречались с населением. О высоких ценах на продовольствие разговор шел?
– Когда в районах, а не в городах, задают вопросы по поводу роста цен на продукты, я даже теряюсь. Мы регулируем цены на социально значимые товары, но в то же время заинтересованы, чтобы наши аграрии получали прибыль и вкладывали ее в производство. Откуда аграрий возьмет инвестиции? Только из прибыли. А прибыль откуда? Из цены.
Поэтому ответ один: надо насытить рынок. Нет дефицита – нет скачка цен. Это понять просто. Труднее объяснить другую связь: в 2020 году в США напечатали кучу триллионов долларов, пристроили их в ценные бумаги, накачали их везде – пошел экспорт инфляции в другие страны. Чем больше зависимость от импорта, тем выше инфляция.
– Почему мы из года в год импортозависимые?
– Наиболее уязвимо у нас животноводство. Надо увеличивать его численность и эффективность. Пока 30 процентов от всего молока – зарубежное. Можем мы выйти на сто процентов собственной продукции? Должны. Все, что наш климат и почвы позволяют производить, надо выращивать и перерабатывать в своей стране. Субсидии на импортозамещение продовольствия сохраняем. Инвестиционное субсидирование у нас неслабое. Пример: цены на поливальные установки для производства кормовых культур государство списывает на 50%.
– Раньше в селах процветало натуральное хозяйство, а сейчас и на деревенских столах все из магазинов. Как будто специально лишили сельчан пастбищ и кормов, чтобы вырос спрос, а с ним и цены.
– Кормов в сельской местности всегда не хватало. Совхозы их производили не в полном объеме для ферм, да еще и по дворам растаскивали. Конечно, это было дешево, но так уже никогда не будет. И субсидировать корма каждому сельчанину тоже нереально.
Другое дело пастбища. Проблема дошла до самых верхо – в этом году пять миллионов гектаров пастбищ вернули в госфонд. Но и по пастбищам картина пестрая. В южных регионах взялись за «докорм». Скот закупают вплоть до Костаная, у себя докармливают и очень хорошо продают в Узбекистан. На юге угодий не хватает, зато инициатив достаточно. В Торгае пастбищ сколько угодно. Побывал в районе Б. Майлина: в Белинском сельском округе, говорят, вообще нет проблем, а ближе к Тоболу, в Валерьяновке, где я родился, проблемы есть. От того, что мы будем просто тасовать пастбища, большой пользы не получим. В Перелесках пока не было устойчивой кормовой базы, и продуктивности по молоку не было. Немецкий консультант сказал: на одну корову надо иметь один гектар орошаемой земли. ТОО «Сарыагаш» 1200 га стало орошать плюс комбикорма, сейчас там 950 коров дойного стада. В прошлом году получили 7700 литров на среднюю голову.
– В народе и простую корову называли кормилицей.
– В знаменитой агрофирме «Родина» в Акмолинской области, где руководит Иван Сауэр, нет коров в самом селе и в ближайших деревнях в личном подворье. Сельчане покупают молоко по цене вдвое ниже рыночной, зато риск, что из дома бруцеллез на производство принесут, исключили. Еще один пример: наш земляк Кумар Аксакалов, аким СКО, сейчас едва ли не штампует интенсивные фермы. Откуда деньги? Государство частично финансирует долю бизнеса через СПК, вкладывается в уставной капитал плюс льготные займы от Кредитной корпорации. Так и везде нужно более интенсивно все строить – и МТФ, и птичники. Но пока все медленно идет.
– От кого зависит интенсификация? Термин для нас тоже не новый?
– От правительства, от парламента. Каждый год 540 млрд тенге выделяем только на субсидии. Решаются вопросы по газу и по воде. Третий год реализуем программу «Ауыл – Ел бесiгi». На 2023 год выделили под нее 150 млрд тенге. Приехал в райцентр Камысты: чего не хватает в контексте этой программы? Из 29 стандартов осталось больницу сделать. Для сельского округа у нас 21 стандарт. Хорошо, деньги есть. До 2025 года суммы будут расти. Не хотим, чтобы люди уезжали. Труднее всего с дорогами. Но постепенно, где хорошие хозяева, асфальтируют улицы. Приведу в пример Викторовский сельский округ. Планируется его газифицировать. Вода здесь есть. Когда люди видят, что государство заботится, то они и о ценах не спрашивают. Многие говорили мне: главное, чтобы наша жизнь оставалась мирной.
Разговор с горняками ССГПО. Альберт Рау проехал от Рудного до Камыстов. Понять, у кого что болит – такая цель была поставлена
Елена КРЕМСЕР: «Выбираю между рентабельностью и клиентом»
– Елена, продукция вашего ателье – шторы для окон – не относится к товарам первой необходимости. Это хорошо для бизнеса или, наоборот, загоняет в угол: не самое подходящее время тратить деньги на обновление интерьера?
– Ошибаетесь. Шторы для немецких хозяек всегда актуальны. Они могут пренебречь предметами личного гардероба, но только не своими окнами. Мы загружены заказами и уже объявили, что до конца года новых не принимаем. При этом цены для нас небезразличны. Все, из чего мы делаем шторы, стало дороже не только на европейском рынке. Чаще всего я летаю за тканями и расходными материалами в Турцию. Авиабилеты стали дороже, плата за номер в гостинице подскочила. Бензин в Германии очень заметно подорожал, и минимальная зарплата выросла. Коммуналка на взлете. Но если все это свалить на покупателя, он повернется к нам спиной. Я это вижу по другим ателье с аналогичной продукцией. В погоне за рентабельностью они потеряли клиентов.
– Общеизвестно, что бизнес в ущерб себе работать не будет. Или это не исключено?
– Исключено. Но надо исходить из ситуации, из текущего момента. У себя в ателье я продаю, но в других местах покупаю. Поэтому понимаю, какой будет реакция клиента, если он увидит прейскурант с лишним нулем. У нас есть ткани, приобретенные во времена, когда все было дешевле. За счет этого удается держать баланс. Мы сегодня стараемся еще больше угодить клиентам качеством изделия – чтобы им не жалко было переплатить.
– Если хозяйка запланировала определенную сумму на шторы, у нее может и не оказаться денег на переплату. Откажется она от покупки?
– Никто не отказался. Надеюсь, так будет и дальше. Немецкие женщины, как правило, не опускают семейный бюджет до последнего евро. Но за те двадцать лет, что я здесь живу, таких цен, как сейчас, еще не было.
