Григол КАПАНАДЗЕ из Сарыкольского района. Человек с внешностью грекоримского борца. Слово за слово, открывается передо мной внутренний мир человека, идущего к своей цели негромкой поступью отчаянного трудяги...
Начало
В обиходе его зовут Гиа. Родился и до восемнадцати лет жил в небольшом грузинском городке Ахалицих, славящимся вовсе не вином, а сельскохозяйственным продуктовым набором. Пахали всей семьей – по двадцать тонн картошки сдавали в совхоз, мешками – фасоль, центнерами – кукурузу.
Первый телевизор купил директор совхоза, второй – Капанадзе. Потом – жигулевская «шестерка» из Москвы за 12,5 тысячи рублей. Ну, понятно, какой грузин, «веришь, нет, генацвале, без авто?» У Григола никогда не было желания расставаться с этим чудным местом и людьми, которые при каждой встрече друг с другом уважительно поднимали над головой кепку, произнося «гамарджоба», и в ответ слышали «гагимарджос» – «пребывайте в мире».
В 1983 году Григол окончил техникум с красным дипломом – специалист по электрификации животноводческого производства. Практически одновременно с дипломом обрел и свидетельство о бракосочетании с красавицей Анери. Вскоре у молодых родились две девочки.
Вот такой он был, Григол Леванович, – за что взялся, так обязательно доведет начатое до конца.
Облом
– Еще задолго до окончания техникума в семье было решено, что продолжу учебу в Тбилисском университете. И вот я такой пятерочник и убежденный комсомолец иду в вуз, уверенный, что поступлю с первого раза. А мне там намекают: у нас проходной балл оценивается в денежных средствах. Иди, подумай...
– А у тебя, Гиа, были деньги?
– У Капанадзе всегда были деньги! Анатолий, грузин без денег – это... странный грузин. Капанадзе половину Ахалициха кормили, ты понимаешь? Картошка, свекла... Это же наш капитал. Но посмотри на меня: как я, такой здоровый и умный, мог унизиться до того, чтобы покупать знания? Я очень тогда расстроился. Очень. Так расстроился, что домой стыдно было возвращаться.
Поехал в Челябинск: не помню, кто надоумил. Сдаю документы в ЧИМЭСХ (Челябинский институт механизации и электрификации сельского хозяйства. – Прим. ред.), а мне опять палка в колесо: нужна прописка Казахстана или РСФСР. Я так понимаю сейчас, что институт готовил спецов для этих регионов, по квотам.
Что делать? Случайно увязываюсь за одним грузином, который работал тогда в совхозе «Маяк» тогдашнего Урицкого района (сейчас Сарыкольский. – Прим. ред.). В «Маяке» устраиваюсь в строительную бригаду, вызываю семью, а сам поступаю на заочное отделение Кустанайского сельхозвуза на агрономическое отделение. И так я втянулся в казахстанскую жизнь. Мне 61-й год. В ней не чувствую себя лишним.
Потом у меня здесь родился сын Нодари, ему сейчас 34 года. У парня два высших образования – юридическое и инженерное, на любой технике может работать. Он мой первый помощник. Две взрослые дочери – одна в Костанае, другая в Грузии.
Возрождение
– Как вы здесь жили? Что делали?
– Поверишь, были моменты, когда хлеб не на что было купить. Вчера еще мешки с деньгами в дом заносил, а к утру они уже ничего не стоили...
Я всегда находил себе работу. Поставил в совхозе цех по выработке строительных блоков. Когда строить уже было нечего, занялся изготовлением кукурузных палочек. Сам развозил, делая по полтысячи километров в день. Одновременно в подворье держал коров и свиней. Получал в год до 150 поросят, которые расходились мигом. Доил коров, Анери делала сыр.
В 1993 году в совхоз привезли из Белоруссии романовскую породу овец, я стал ими заниматься. Планировали сделать шубный цех, я на свои деньги мотался в Тюмень, Курган, искал станки, химикаты для выделки шкур. И дело пошло: сделали где-то штук тридцать полушубков, шили унты, безрукавки. А потом начались веерные отключения электричества, а у нас сырье и химикаты квасятся почем зря, процесс замирает. Совхоз рушился, директору надо было расплачиваться с пенсионерами, работягами, а чем, если ничего не производили. В общем, начали резать скот.
Последнюю сотню романовских овец увезли в другое село, якобы на сохранение. Ну и меньше чем через месяц от них уже и следа не осталось.
– Было желание бросить все и уехать, куда глаза глядят?
– Куда бежать? От нищеты к нищете? Мне не хотелось выглядеть в глазах своих близких слабым или неудачливым. При всех крушениях, заметь, моя семья никогда не голодала и не была раздета. Я мужчина. Понимаешь, за мной еще были люди, которых я вовлек в бизнес. Куда я уеду? Я ни разу в жизни не отдыхал ни за границей, ни на каких морях. Вон, рядом «Сосновый бор». И там я ни разу не был.
– Что ж за такая нечеловеческая тяга к работе?
– А мне кажется, что я расту. Как дерево. Все ввысь и ввысь. Это бесподобное ощущение. В 2000 году организовал крестьянское хозяйство. За душой болта ржавого не было. Два земельных пая – мой и жены. Стал собирать с миру по нитке. Сегодня у меня две тысячи гектаров земли – пшеница, серые хлеба, из кормовых – эспарцет, буду сеять суданку, кукурузу. Есть комбайны «Есиль», «Енисей», есть три «Кировца», на подходе четвертый.
Что еще? Бензовоз, два грузовика, посевная техника. В 2010 году держал свыше двухсот баранов. Была жуткая бескормица – пришлось всех сдать. А на сегодня у меня опять отара в 300 голов. Есть коровы, свиньи, лошади. Все возвращается на круги своя.
Деньги
– Гиа, так вы богатый человек?
– Я так отвечу, Анатолий: гость из моего дома не уйдет голодным. Если брать по крупному, душит бюрократия – месяцы проходят, чтобы решить вопросы субсидирования, кредитования. Вот сейчас мне позарез не хватает оборотных средств. Недостает земли под кормовые культуры. Ведь я строю большую животноводческую базу.
Купил кормораздатчик. Из Австрии по госпрограмме завез телочек симментальской породы, которая, будучи взрослой, после третьего отела дает 3,5-4 тысячи кг молока в год. Я уже сейчас автоцистерной на 1200 литров вожу молоко в Костанай, в райцентр. Хочу создать полноценный перерабатывающий блок – сыры делать, творог, сметану.
– Вас когда-нибудь на деньги кидали?
– Больной вопрос. Много раз. С другой стороны, как не дашь. Например, было годовое подведение итогов, собрал людей. В сезон у меня до 25 человек работает, а так костяк человек двенадцать. Тому премию, этому две... Сидит женщина, особых заслуг нет, в семье нелады. Я ей 250 тысяч даю – она расчувствовалась, слезы, понимаешь, меня растрогала...
В прошлом году купил четыре дома, провел туда воду, сделаю подворный ремонт, чтобы все было как у приличных людей, и отдам это жилье своим работникам. Люди разные отовсюду приезжают. Помогаю, куда без этого...
Большая беда в том, что многие либо разучились, либо не хотят работать. Начинают сразу с вопроса: «А сколько будете платить?» Родной, ты покажи сначала, что можешь, а если можешь и хочешь, так я с тебя пылинки сдувать буду.
Ещё не финиш
– Мне многого не надо – все, чего я хотел достичь в ближнем круге, у меня есть. Семья, любимая жена, взрослые образованные и устроенные дочери, сын, понимающие и поддерживающие односельчане. Все остальное, я имею в виду производство, – дело наживное.
Да, я много раз начинал, безмерно вкладывался, терял, разочаровывался, но посмотри, по итогу кое-что я все-таки здорово поднял. Так что, будь живы мои папа и мама, мне было бы не стыдно вернуться в родной Ахалицих с высоко поднятой головой...
