В одном из архивных номеров «Ленинского пути» 1978 года была опубликована глава «В Кустанае» из биографии эстонской революционерки Марии Эдер-Ежовой. Это породило легенды, что помимо супруги наркома Вячеслава Молотова Полины Жемчужиной, в Кустанае отбывала ссылку и жена Николая Ежова. Так ли это? «КН» разобрались.
Эстонцы в Кустанае
В отличие от Жемчужиной, сосланной в 1949 году в поселок Урицкий Кустанайской области, Мария Эдер-Ежова попала в Кустанай в далеком 1916 году. По этапу в ссылку 24-летняя Мария отправилась с другой эстонской «политической» Леной Сийтам и русской девушкой Таней, фамилия которой не сохранилась. Пройдя через временное заключение в Екатеринбурге и Челябинске, ссыльные прибыли в Кустанай.
В Кустанае девушек встретили большевики-подпольщики, многие из которых также отбывали ссылку. Марии запомнился
«мужчина, постарше других, с бородой, который, без сомнения, пользовался авторитетом и правами хозяина. Позднее так и оказалось: товарищ с бородой был в Кустанае старейшим политическим ссыльным как по возрасту, так и по сроку. Он остался здесь навсегда, женился и прочно обосновался. Стало традицией – когда встречали вновь прибывших ссыльных, первое слово для приветствия принадлежало ему. Он произносил теплую речь, давал советы, с чего начинать в незнакомой обстановке и, как истинный глава семьи, направлял разговор за столом».
Фамилию старейшины ЭдерЕжова не запомнила. Единственное описание: человек был внешне похож на Тургенева. В книге Серика Шакибаева «Чрезвычайная комиссия», изданной в 1978 году, написано, что одним из лидеров ссыльных в Кустанае в те годы был эстонский большевик Иоганн Эльбе. Но, во-первых, Эльбе не походил на Тургенева, во-вторых, Мария Эдер-Ежова была также эстонкой, и уж фамилию своего земляка запомнила бы твердо.
Вполне возможно, что группы поддержки в силу безопасности были небольшими, и Эдер-Ежова и Эльбе не общались, чтобы не вызывать подозрений. Но в своей книге революционерка пишет, что хорошо знала другого эстонского большевика Иоганна Кясперта, жившего с супругой в некой деревне близ Кустаная.
Чья фамилия?
Так имеет ли отношение Мария Эдер-Ежова к сталинскому сподвижнику Николаю Ежову? Наркома Ежова, как и другого приближенного вождя Николая Бухарина, отбывавшего ссылку в Кустанае в 40-е годы, ждала та же печальная судьба – расстрел.
Вот что пишет сама Мария в своей книге «Шестьдесят лет в Ленинской партии»:
«В конце 1911 года познакомилась с Карлом Эдером и вышла замуж. Ушла с работы и переселилась в деревню около станции Голицыно по Финляндской железной дороге. Там работал мой муж. Однажды он сильно простудился, заболел воспалением легких и умер. Таким образом, в восемнадцатилетнем возрасте я стала вдовой. Переехала снова в Петербург. К счастью, удалось поступить на свое прежнее место».
Жителей в Кустанае насчитывалось около 20 тысяч. В основном переселенцы или ссыльные, многие из которых остались жить в городе навсегда. Большинство ссыльных составляли уголовники. Политических ссыльных в городе имелось около ста человек, и примерно столько же в окрестностях».
Мария работала на нефтескладе «Товарищества братьев Нобель». Там же вела и агитационную работу:
«Кладовщик с нефтесклада очень интересовался, почему меня выслали из Петрограда. С этого и начались наши частые беседы о политике и проблемах жизни. К нему приходили и другие казахи, которые также участвовали в наших беседах. Когда царские войска вели войну против казахов, мы утверждали, что степняки поступают правильно, оказывая сопротивление царизму».
Уехать из Кустаная Эдер-Ежова смогла только после революции 1917 года.
Фото из книги М. Эдер-Ежовой
