Очередная группа квартирных мошенников уйдёт в зону. Для её организаторов – братьев Марала и Жанара Танаткановых и их старшей сестры Жамал Шагвалеевой – эта перспектива уже реальная.
Фигуранты дела
У еще трёх женщин – сожительниц братьев Зауре Бермагамбетовой и Анары Кусаиновой, а также помощника нотариуса Салтанат Кулбуловой – тоже реальные сроки (от 5,3 до 4,6 лет колонии общего режима), но с отсрочкой приговора до достижения детьми возраста 14 лет. Трое мужчин наказаны условно, один во время процесса умер. Приговор специализированного суда по уголовным делам пока не вступил в законную силу, но это, судя по всему, лишь фактор времени. Трое главных осужденных должны выплатить потерпевшим (всего их 27) около 13 миллионов тенге. Можно ставить точку?
За последние по крайней мере десять лет подобные дела по квартирному мошенничеству слушаются в судах Костанайской области с завидной регулярностью. Сейчас, например, в суде №2 Костаная идет процесс над восьмерыми подсудимыми. Подобные есть и в Рудном. Когото сажают, когото нет. По словам судьи специализированного суда по уголовным делам Бейбита Узакбаева, иногда такого рода преступления граничат с гражданскоправовыми отношениями и рассматриваются в гражданском порядке. Лишь когда становится ясно, что действия мошенников носят систематический характер, как это было с братьями Танаткановыми, вступает в действие Уголовный кодекс.
Те, кого только что осудили, вели свой, можно сказать, семейный бизнес с 2004 по 2013 годы. Самой опытной в отношениях с законом (до этого три судимости за наркотики) была Жамал Шагвалеева. Как и братья, она нигде официально не работала. Помогли следствию собрать все пазлы мошеннической деятельности воедино показания двух участников схем – Дмитрия Ленинга и Елены Гердт. Двигали ими не гражданские чувства, а желание самим не угодить на скамью подсудимых. По закону, от уголовной ответственности их освободили за деятельное раскаяние. Хотя у Дмитрия Ленинга едва ли не половина биографии – черные квартирные сделки. Сначала он торговал жильем, которое появлялось в ходе сомнительных сделок, но для него все заканчивалось гражданскими процессами. Потом был ряд фактов откровенного мошенничества, и Ленинг все же ушел в зону. И пребывание там, видимо, ему не очень понравилось. Что касается теперь уже бывшего нотариуса Гердт, то здесь тоже все понятно: когда вместо вознаграждения откровенно запахло нарами, женщина поспешила раскаяться.
Список трагедий
Как черные риелторы находили жертв? В материалах обвинения есть такая фраза: «Танаткановы организовали устойчивый канал поступления информации по жилью социально неадаптированных граждан». Если разбирать эпизоды дела, то, по словам судьи, видно: информацию получали, как ни парадоксально это звучит, в нотариальной палате, от судоисполнителей, простых граждан, охотно ругающих выпивох из их домов, и, наконец, из объявлений на подъездах, где указываются должники по коммунальным платежам. Объектами внимания становились и попрошайки на улицах. Среди них большинство пьющих, которые за шкалик водки подписывали все, что угодно.
Шла информация и из других источников. Например, от знакомого, работавшего в Казпочте, Танаткановы узнали, что на счету некоего безногого инвалида Борамбая Тасмурзина скопился почти миллион тенге. Мужчина давно потерял документы и несколько лет не получал пенсию. Инвалида нашли в Центре адаптации, где ему восстанавливали документы. Уговорили написать доверенность на право получения пенсии. Деньги сняли и потратили.
Но в основном, конечно, прибыльным был бизнес по продаже квартир. У семьи Севостьяновых был большой дом во втором Костанае. Принадлежал он бабушке, та умерла. Ее дочь, так и не оформив наследство, последовала за ней. Осталось семеро детей, двое из которых – несовершеннолетние. Глаз на юридически ничейный дом еще в 2008 году положили Танаткановы. Выяснили, что трое братьев Севостьяновых совершили кражу, хозяин имущества за примирение требовал заплатить 30 тысяч тенге. Таких денег не было, а благодетели в лице Танаткановых тут как тут. Заплатили. А потом сделали предложение, от которого братья отказаться уже не могли. Один из них написал доверенность якобы на оформление наследства. В итоге дом оказался в собственности Танаткановых (как правило, жилье в таких случаях, чтобы замести следы, члены группы неоднократно переоформляли друг на друга). Там до самого суда и обитала семья Жанара.
Судьба сестер и братьев Севостьяновых такова: один умер, второй бомжует в канализационном колодце, третий в колонии, четвертый – в розыске. Одного из братьев – Анатолия – Танаткановы увезли в поселок Новошумный, где тот работал на теперь уже также осужденного Беслана Евлоева (его признали виновным в незаконном лишении человека свободы). Самая младшая из семерых детей Севостьяновых, Настя, находится в интернате на гособеспечении. Только в прошлом году органы опеки предприняли попытку отвоевать у Танаткановых дом сироты. Сделку куплипродажи дома в суде признали незаконной и отменили, однако пока в нем попрежнему обитает гражданская жена Жанара Зауре Бермагамбетова с детьми. Чтобы Севостьяновы вступили в права наследства, нужны деньги. По приговору суда Танаткановы должны выплатить им 300 тысяч тенге морального ущерба. Но когда это будет и будет ли вообще?
История семьи Хороших тоже безрадостная. Бабушка, ее дочь и внучка жили по улице Станционной. Кругом – долги. Танаткановы предложили семье продать жилье в городе и перебраться в село. Дом для них якобы купили в поселке Садовом. Хорошие перебрались на новое место, но у сельских «хором» оказался хозяин, который их и выселил. В итоге бабушка Зинаида Ивановна умирает, остальные – бомжи.
Была и история с онкобольным мужчиной, который хотел свою двухкомнатную квартиру продать и переехать в меньшую, чтобы избавиться от пьющих дочери и зятя. Танаткановы под видом того, что нужна доверенность на оплату коммунальных долгов, на самом деле подсунули больному человеку на подпись доверенность на право продажи квартиры. Их не смутило даже то, что уже существовало завещание на эту жилплощадь. А чего смущаться, когда есть свой нотариус. Итог: в больнице, куда его определяют, мужчина умирает. Его дети не успевают отозвать доверенность, квартиру Танаткановы продают. Когда дочь начинает качать права, ей от нескольких миллионов отдают 800 долларов.
«Доброе» дело
Любопытно, что на суде подсудимые вину не признавали. По их словам, они делали для людей доброе дело, иногда их «клиенты» даже жили у них дома, им дарили вещи,
а те в итоге оказались неблагодарными.
Один из последних эпизодов бизнеса Танаткановых и компании было завладение квартирой некоего Мухеева. На его удостоверение личности попросту приклеили (!) фотографию Бориса Шаповалова. Когда тот должен был прийти в ЦОН за уже оформленными бумагами, его ктото предупредил, что идти нельзя...
Кто виноват, и когда наконец переведутся в нашем обществе черные риелторы? Ответ на этот вопрос судьи Бейбита Узакбаева не вселяет оптимизма:
– Пока будет соблазн наживы, и пока в обществе будут потенциальные жертвы в лице неблагополучных граждан, на это трудно рассчитывать.
...Материал этот еще не был дописан, а в редакции появился костанаец по имени Дмитрий. Он бьется за дворника Павла, у которого в Рудном с помощью нотариуса сотрудник госучреждения отобрала квартиру. Но это уже следующая история.
