Согласитесь, красивая была мечта – построить в холодной, обдуваемой всеми ветрами степи город под стеклянным куполом, с зимним садом, с диковинными деревьями.
Очарованные мечтой
Столь дерзкий проект принадлежал молодому главному архитектору Аркалыка Тельману Джумагалиеву. Я прочитала о нем в «Комсомолке» еще до приезда в этот самый город и была очарована фантастически красивой идеей. Но все оказалось не столь волшебно. Приехав сюда, я быстро поняла, что жизнь уже положила милую моему сердцу мечту под сукно шершавой реальности. Но, может, именно эта мечта привела сюда молодых романтиков, не задумывающихся о сложностях тамошнего бытия. Помню, как в марте 1971 года, в первый день своего приезда в Аркалык, я стояла в оторопи посреди огромной лужи, которую и лужей было сложно назвать. Такое море разливанное грязной воды возле обкома партии, где меня и высадили из машины. Обком размещался тогда в скромном трехэтажном здании на главной улице – проспекте Строителей. За обкомом в пятиэтажном жилом доме ютились редакции областных газет. Под офис выделили несколько квартир на пятом и четвертом этажах, и журналисты сновали как белки с одного уровня на другой. С Аркалыком связана моя молодость и работа в областной газете «Тургайская новь». Моя память не забывает людей, с которыми сталкивала судьба в Тургайской области, центром которой и был Аркалык – коллег, героев моих опусов, друзей, просто знакомых. Наверное, только по молодости можно пережить тот неуют, который окружал тебя повсюду – на работе, в служебном общежитии, на улицах. Помню, как однажды пришла на работу в одном сапоге: другой не смогла вытащить из цепкой аркалыкской глины. Часто не было света, и девичья часть редакции, собравшись по вечерам в темноте на чьей-нибудь кухне, самозабвенно пела: «Догорай, гори, моя лучина, догорю с тобой и я». Песня была печальная, жалостная, но грусти она не вызывала. В этой темноте нам было хорошо и уютно от ощущения, что мы молоды, что мы есть друг у друга.
Резиновые сапоги были неотъемлемым атрибутом в прикиде аркалычан. Вот и фотокор ТН Николай Винниченко, оказавшись в потоках весенней воды, доволен своими сапогами и жизнью.
Улицы и люди
Несколько лет я ежедневно ходила в Аркалыке по улицам, которые носили имена людей, еще недавно живших здесь, но покинувших этот мир, совершив подвиг. Василий Горбачев, Руфина Маясова. Эти улицы до сих пор не переименованы, но многие ли из горожан вспомнят сегодня, что же такого совершили эти люди, чтобы заслужить такую честь? И если про подвиг председателя Аркалыкского горисполкома Василия Горбачева еще можно найти сведения в Интернете, то только благодаря «КН» и моей бывшей коллеге Людмиле Фефеловой. 24 июля 2008 года в «Костанайских новостях» был опубликован ее очерк «Спасенные дважды». Он о том, как Горбачев спас в пургу двух детей, отдав им свою одежду и закопав в стог сена. Очень трогательная история о мужестве, самопожертвовании, о связи времен, о сплетении судеб. А вот о Маясовой, наверное, можно узнать, лишь подняв подшивки «Тургайской нови», если, конечно, они сохранились. О ней написала материал работавшая тогда в ТН Вера Павликова, ныне Галлактионова (позже она стала довольно известным публицистом, прозаиком в России). Я читала тот очерк, но запомнила лишь драматический эпизод, как Руфина замерзала в степи. Знаю, что она в составе первого комсомольского эшелона прибыла в Аркалык из Риги. Но как оказалась одна в буранной степи? Я помню маленькие обелиски возле проселочных дорог, установленные в память о тех, кого забрала зимняя степь. То есть Руфина была не единственной жертвой жестоких буранов. Так почему же именно ее именем была названа улица? Интернет ответа не знает.
Нестандартный Силюченко
Тот отряд рижских комсомольцев возглавлял Виктор Силюченко. Потом он станет парторгом градообразующего треста «Тургайалюминстрой», знаковой и значительной фигурой Аркалыка. Казалось, Виктор Николаевич знал всех жителей города и был первым, кто назвал меня, тогда еще 20-летнюю соплячку, по имени-отчеству. Я никогда не утруждала себя общественной работой, а потому указание своего либерального начальства – стать агитатором – всерьез не приняла. Каков же был мой ужас и удивление, когда однажды, подняв трубку, я услышала ехидный и веселый голос: «Это Силюченко. Умоляю вас, Галина Яковлевна, во имя нашей будущей большой любви заняться агитационной работой в общежитии №12». Общежитие №12 было как раз тем местом, которое я обходила стороной. Жили там отсидевшие срок – кто семьями, кто сам по себе. И слоняясь по всем пяти этажам, я шарахалась в полумраке коридоров от любой фигуры. Силюченко был человеком, с одной стороны, сильным и жестким, иначе как бы он возглавлял парторганизацию крупнейшего треста Тургайской области. С другой – демократичным, с чувством юмора. Одним словом, нестандартным. Он и ответы на простые вопросы давал необычные. Когда его спрашивали, где находится Аркалык, он отвечал: между целиной и космосом. И пояснял: целина началась в 1954 году, первый спутник полетел в 1957-м. «А неотесанный кол, из которого вырос чудный город Аркалык, был вбит в 56-м», – эти его слова были опубликованы в молодежном журнале «Смена». В начале 70-х годов ХХ века в этом издании вышел очерк об Аркалыке, о людях, которые создавали город. И я отчасти горжусь, что на моих глазах здесь появились первая взлетно-посадочная полоса, первый пединститут, первая областная больница, Дворец горняков и кинотеатр «Казахстан», открылся казахский театр. И невольно греет душу тот факт, что репортажи об этих событиях были подписаны и моей фамилией.
Дроздов из Ассошиэйтед Пресс
Вспоминая молодость, я представляю и море тюльпанов, которое в свою первую аркалыкскую весну увидела из окна редакционного кабинета. Это было так неожиданно и прекрасно – город и подступающая к нему весенняя яркая степь. Думаю, что мне повезло делать первые шаги в профессии именно здесь, в молодом коллективе, с молодым редактором. Как никто другой, Виталий Иосифович Набоков мог меня мотивировать – приободрить и поверить в себя, и как никто припечатать так, что хотелось повеситься. Виталию Набокову было всего 35 лет, а многим его журналистам едва минуло 20. Но в редакции время от времени появлялись необычные возрастные личности, как, например Владимир Владимирович Дроздов (на снимке). Он был из семьи эмигрантов. Прекрасно говорил на русском, хотя вырос в Китае, жил в Америке и даже какое-то время работал в новостном агентстве Ассошиэйтед Пресс. А после войны вдруг решил уехать в СССР. Он был невысокий, сухощавый, элегантный. Такой весь из себя американистый, в том числе и в отношении к работе. С раннего утра в редакции уже стучала его портативная печатная машинка. А ему оставался всего лишь год до пенсии. Он был репортер до мозга костей, и в этом также проявлялась его западность. Ведь в то время у наших журналистов новость была не в чести.
Без стеклянного купола
Я покинула Аркалык, дожив до предельного комсомольского возраста. В этом была даже какая-то логика – снять комсомольский значок и проститься со Всесоюзной комсомольской стройкой. В то время Аркалык был на взлете – щетинился башенными кранами, шла стройка, народ прибывал... Лет через 20 я приехала в город своей юности и ужаснулась переменам. Дома в некогда новых микрорайонах зияли черными провалами окон, от некоторых остались лишь руины. И когда на город падала ночная кромешная тьма, возникало ощущение безнадежности. Казалось, что город уже обречен. Но он возродился, как возрождается из пепла птица Феникс. И это заслуга тех, кто не бросил Аркалык в трудную минуту. Удивительно, что городские энтузиасты создали в Фейсбуке группу «Моя родина – Аркалык». Такой группы не имеют в ФБ и более крупные города. Как ее участник, я иногда захожу сюда, читаю заметки, смотрю фото и видео городских пейзажей. И глядя на этот ухоженный городок с его зелеными улицами, разноцветными домами, я не перестаю удивляться его причудливой судьбе. Мы не построили стеклянный купол над ним, но зато он защищен более надежным куполом, созданным из верности, стойкости, любви аркалычан к родным местам.
Галина КИМ
Фото предоставлены автором
