Главный внештатный специалист по акушерству и гинекологии, советник Костанайской областной больницы Иван ЯНЦЕН отметил 70-летний юбилей. Не один десяток лет он в составе команды на страже здоровья матерей и детей.
О профессии
– Когда из минздрава мне звонят, всегда спрашивают: вы все еще сидите? Сижу. Сам себе задаю вопрос: что меня по-прежнему держит здесь? Наверное, преданность профессии. Звали меня в свое время главным акушером-гинекологом в Калининградскую область. Мол, ближе к родне в Германии, и не только. Даже изучил все районы этого региона наизусть. Но не поехал. Пришел к выводу, что дома я нужнее.
Когда почувствую, что ни мои знания, ни мой опыт больше не востребованы, буду отдыхать... Если руководство попросит, тоже уйду без обид. Сегодня в основном занимаюсь аналитикой, сложными случаями, делюсь опытом с молодежью. В медицине на пациента работает команда. И только слаженная работа дает результат.
О выборе
– В детстве мечтал был летчиком, как и многие мальчишки в деревне. Мы утром просыпались под рев пролетающих мимо самолетов. И я, наверное, врос корнями в свою землю. Считаю себя патриотом. Привязан к Карабалыкскому району. Родился в Бурли, вырос в Рыбкино. Отец был знаменитым ветврачом. Помню, как его постоянно вызывали, особенно если корова не могла отелиться. Потом он сидел за бумагами и писал отчеты и акты на каждого умершего теленка. И отец не хотел такой жизни для меня. Сказал, будешь лечить людей. Старшая сестра – фельдшер – отвезла меня в областной центр. Проходил подготовку, сдавал экзамены. И прошел!
Живу по принципу: будущее принадлежит оптимистам, пессимисты – лишь свидетели происходящего. И в школе, и в вузе, и в больнице общественная работа всегда находила меня. Я за нее активно брался. Не боюсь трудностей и сложностей. Верю, что все можно решить, все пережить и преодолеть. Главное – верить.
О рождаемости
– Меня, как специалиста, тревожит, что в стране в целом идет снижение рождаемости. В нашем регионе в особенности. За десять месяцев родилось на 600 детей меньше, чем за аналогичный период прошлого года. В половине случаев беременностей и родов из-за болезней женщин требуются коррекции врача. 7% родов преждевременные. Стало больше оперативных вмешательств – кесаревых сечений. Сравните: в 1986 году было 3%, нынче – 28. А ведь кесарево однажды – кесарево навсегда.
Снижается и общая фертильность – способность к зачатию – населения региона. Я помню, когда делал первый отчет, мы регистрировали в 1986 году 26 тысяч родов и 28 тысяч абортов. Итого 54 тысячи зарегистрированных беременностей. А сегодня 5 тысяч абортов и 9,5 тысячи родов. Тогда тысячи семей были многодетными, сотни даже с десятью детьми.
Генетики доказали, что последующие роды происходят с меньшим числом осложнений, чем предыдущие. И дети здоровее. Считается, что первый ребенок чаще берет на себя риск патологий, у второго риск уже вполовину меньше, у третьего – на четверть. Дальше дети считаются генетически «чистыми». По стандартам ВОЗ, первого ребенка нужно рожать от 19 до 24 лет. Риск генетических патологий у рожениц после 35 лет высок. Но высок – не значит, что у всех будут проблемы. У нас успешно родила женщина и в 52 года.
Во время родов круглая головка ребенка превращается в эллипс, чтобы пройти узкую часть таза за определенный промежуток времени при определенной силе схваток. Если что-то нарушается, схватки становятся слабыми, увеличивается риск кислородного голодания плода. Эволюции женского таза за столетие не произошло, а вот размер плода изменился. За последние сорок лет дети стали крупнее. 10-12% малышей при нормальном сроке рождаются с массой выше четырех килограммов. Крупный плод. А это одно из показаний к кесареву сечению.
О смертности
– Увы, люди всегда в смерти родных винят врачей. При этом большинство имеет иллюзорное представление о возможностях медицины. Медицина может не все. Да, в последнее время она претерпела много реформ. И много произошло позитивных изменений. Когда начинал работать, из тысячи родившихся 30-50 детей умирало. Сейчас показатель ниже десяти. Помню, когда не было реанимации для новорожденных, дышали рот в рот, чтобы спасти малыша. Сегодня есть и техника, и лекарства, и персонал. При этом даже с помощью современной диагностики мы не способны определить адаптационные возможности малыша. Один ребенок может пережить гипоксию, другой – нет. Люди почему-то полагают, что взрослые могут болеть, а новорожденный нет. О каком здоровье можно говорить, если у ребенка была гипоксия, внутриутробные инфекции. И наша задача уменьшить негативное влияние болезней или их отрицательный эффект, чтобы роды закончились благополучно для матери и ребенка. Не всегда это получается.
Даже проводимые исследования не безупречны. Помню случай, меня пригласили ассистировать при родах двойни. Так трижды УЗИ показало. Во время родов мы понимаем, что ребенок-то один. Мама долго не верила нам. Это к вопросу о возможностях современной диагностики. Погрешности есть.
Есть нюансы в родах, которые сложно предсказать. Как бы благополучно женщина не вынашивала ребенка, роды – самый кульминационный момент. Может произойти все что угодно и по не зависящим от врача причинам. Помню случай, когда медику пришлось спасать роженицу в критическом состоянии в ФАПе. Она на кушетке провела лапаротомию, остановила кровотечение. Спасла жизнь. Но если бы случился летальный исход, была бы виновата? Нет. Вот если медик ничего не сделал, чтобы помочь пациенту, тогда он виновен.
Что касается материнской смертности, то за последние десять лет ее основные причины не связаны непосредственно с оказанием медпомощи. Был случай. Привезли женщину – 16 недель беременности – без пульса и давления. ОРВИ с переходом в менингит. На учете она не состояла, злоупотребляла алкоголем. Я с командой спасал эту больную десять дней. Увы... Другой случай. Женщина, 26 лет, едет в гости к брату в деревню в Алматинской области с беременностью 27 недель. Утром не проснулась. Мы полтора месяца выгрызали экспертное заключение. Сердечная недостаточность. Есть в медицине такое понятие, как синдром внезапной смерти. Кто за нее будет отвечать? Поэтому не спешите винить только врачей.
О семье
– Я счастливый человек. Наш дом всегда открыт для друзей. Моя супруга Татьяна – и любимая, и соратник, и близкий друг. Все поймет, когда надо – покритикует. Сколько за эти годы она пережила тревог и волнений! Меня же часто срывали по ночам и по линии санавиации. Бывало, в сложные для страны годы, когда бензина не было, в дождь, снег, заводил свою «Ниву» и на ней мчался в район. И для меня нет большей награды, чем спасенная жизнь. Даже если пациентки не знают, кто боролся за их жизнь в операционной.
Гордимся нашей дочерью Юлией. Она училась за границе по программе «Болашак». Занимается наукой. Я тоже мог в свое время уйти в науку. Было немало возможностей. Но у практического врача нет на это времени. Мне дважды присвоили звание отличника здравоохранения – в советское время и в современном Казахстане. В прошлом году я стал почетным жителем Костаная. Есть медали, дипломы.... Но разве это определяет специалиста?
Об отдыхе
– Люблю читать. У меня богатая библиотека. Собираю книги по истории Казахстана, Костанайской области. У меня даже есть раритетное издание 1902 года про Тургайскую область.
Отдыхать на природе – тоже здорово. Но надо быть готовым, что тебя вызовут. Бывало, срывался и из леса, и из гостей.
Люблю готовить. Когда есть время – всегда готовлю мясо. А еще обожаю фотографировать природу. За пределами города особенно ощущаешь жизнь.
О мечтах
– Думаю написать книгу воспоминаний, типа записок акушера-гинеколога о тех, с кем работал. Хочется, чтобы о них помнили.
Жалею, что не получилось создать крепкий костяк специалистов. Частенько был по молодости категоричен, ошибался в людях.
Хочу, чтобы был мир в душе каждого человека в мире. Чтобы наши дети рождались и росли счастливыми и здоровыми.
