В последнее время в казахскоязычной прессе не утихает полемика между прославленным писателем и общественным деятелем Олжасом Сулейменовым и широкой общественностью.
Причина тому заявление Сулейменова о том, что «полная независимость для Казахстана в чем-то даже опасна». Кто-то обвиняет его в непатриотизме, кто-то откровенно смеется над ним. Вместе со столичным политологом, доктором исторических наук Зиябеком Кабульдиновым мы разбираемся в том, как поэт, активист гуманистического движения «Невада-Семей» в одночасье стал на родине опальной личностью.
– Зиябек Ермуханович, как вы считаете, так ли уж был неправ Сулейменов, как утверждает большинство?
– При всем моем глубочайшем уважении к Олжасу Омаровичу за все, что он сделал в составе движения «Жас Тулпар», мне, когда я впервые услышал его слова о том, что независимость Казахстану не нужна, сложно было поверить, что это говорит именно этот человек. Что он хотел сказать – мне абсолютно непонятно.
Казахское ханство с самого начала, с 15 века до начала 18-го, было независимым государством, самостоятельным, монолитным, со своими законами, военным ополчением, внутренней самостоятельной и выстроенной внешней политикой. Современный Казахстан является прямым потомком этого независимого государства.
Наверное, несмотря на патриотизм, который у Сулейменова, без сомнения, имеется, он не может выйти из орбиты советской ментальности, его молодость и активная деятельность прошли в это время, но он не смотрит далеко вперед, он не думает о будущем поколения, которое уже выросло в период независимости, которое никак нельзя загнать в неоимпериализм.
Николай Гумилев три раза предсказывал разрушение Советского Союза и его необратимость: в 1972 году, в 1986 году и 1990 году. По его словам, государство, созданное силой, насилием и обманом, не выдержит. Надо жить порознь, но в мире. И теория Гумилева абсолютно себя оправдала в обоих случаях. И касательно Советского Союза и про жизнь отдельно друг от друга.
– Но существует ли в принципе в современном мире такое понятие, как абсолютная независимость?
– В идеале политическая независимость подразумевает ровную, стабильную, миролюбивую внешнюю политику, когда ни одна другая страна не может повлиять на внутреннюю политику этого государства. Я думаю, что Китай сейчас приближен к этому идеалу. Но в каждой ситуации есть свои нюансы, поэтому нельзя сказать, что независимость сущестует как абсолют.
Наша ситуация отличается тем, что мы до 1917 года были в составе Российской империи, потом в составе Советского Союза, а так как Союз – это правопреемник империи, то мы в какой-то степени были колонией даже в советские годы. И, естественно, даже получив независимость, до сих пор находимся под определенным влиянием нашей бывшей метрополии, Российской Федерации. Так же обстоят дела в Белоруссии, в меньшей степени в Азербайджане, еще в меньшей в республиках Прибалтики. Они находятся ближе к Европе, под прикрытием НАТО, и там совсем другая ситуация, чем в Центральной Азии.
Но находиться под определенной степенью влияния – не означает потери независимости. Исторический процесс идет вполне закономерно – Казахстан развивается, укрепляет свою экономику и свою независимость, в которой никак нельзя сомневаться.
– Возможно, Сулейменову не стоило вообще упоминать само понятие независимости, а говорить именно о сотрудничестве?
– Думаю, да, может быть, он просто не так выразился. Но он повторяет одно и то же. Недавно на конференции в национальном музее он продублировал те же слова, что и сказал в своем интервью. Он считает себя потомком знаменитого предка Олжабая батыра. Аблай хан никогда без Олжабая батыра большие сражения не начинал. То есть получается, что все, что они делали – боролись за независимость казахской государственности – это впустую?
– Как так получается, что известный уважаемый деятель, активист антиядерного движения вдруг стал на родине опальной личностью?
– Если уж мы, люди, которые младше его на 10-15 лет, уже не воспринимаем его слова, то что говорить о молодежи, выросшей в период независимости? Казалось бы, можно было не реагировать, но это ведь не рядовой пенсионер, сидящий на лавочке, это видная общественная фигура, известная не только на постсоветском пространстве, но и в мире, он ведь работал в ЮНЕСКО. Мне кажется, он идет к тому, что в скором времени может стать казахстанским Жириновским, эпатажной личностью, и его слова трудно будет воспринимать всерьез. Аксакалы в древности были чутки и внимательны к слову, знали ему цену. Думаю, что эту традицию забывать нельзя и в новом тысячелетии.
Мария ШИЛО и Дилара АРОНОВА
