Кто работал в военные годы в тылу, не на словах знает цену этому короткому слову «всё». Отдавать фронту действительно приходилось буквально всё: и продукты, и одежду, и все силы – работать приходилось сутками. И детство. Детство было тоже отдано на алтарь Победы.
Она родилась в Семиозерном (ныне Аулиекольском) районе. Но за шесть лет до войны ее отца, комсомольского и партийного активиста, перевели в Акмолинскую область, в село Кеймар. Там семью и застала война. В 1941 году ей исполнилось десять лет, и девочка впряглась в одну лямку со взрослыми.
Евгения ДОЩАНОВА: «Во время войны мы, десятилетние подростки, трудились наравне со взрослыми, работая по 12 часов в сутки».
– Хорошо помню начало той страшной войны, – рассказывает Евгения Курмангалиевна Дощанова. – Особенно ярко тот день, когда мужчины нашего села отправлялись на фронт. На главной площади поселка собралось всё село. Женщины и дети плакали. Штука ли – такая война! И те, кто провожал своих мужчин на фронт, догадывались, чувствовали, что кого-то из них уже никогда не увидят.
А потом наступили нелегкие времена и для оставшихся в тылу. «Всё для фронта! Всё для Победы!» И этот девиз не был просто словами. Люди действительно работали от зари до зари – в поле, за станками, в госпиталях, тем самым приближая День Победы.
– Мне было десять лет, я училась в пятом классе, а мы уже считались взрослыми, – вспоминает Евгения Курмангалиевна. – И потому трудились на равных со взрослыми. Работали по двенадцать часов в сутки. Собирали колоски в поле – и в зной, и в дождь. Перегоняли скот для фронта на железнодорожные станции – по 40-50 километров в одну сторону, и всё пешком, по бездорожью… И не дай бог проглядеть и упустить хотя бы одного бычка. Вязали снопы, складировали и скирдовали сено, солому – мальчишки подавали наверх вилами, а мы его утаптывали. Но самое трудное – это когда веяли (очищали) зерно. На колхозном току. Ручными веялками. Сейчас это делают машины и автоматика. А тогда мы крутили веялки по два человека. После такого трудового дня страшно болели спина, плечи, всё тело. Работали или с 6 часов утра до 6 вечера, или с 6 вечера до 6 утра. А после двенадцатичасовой смены шли в школу на занятия – ведь учебу никто не отменял. И, конечно, мы собирали на фронт посылки. В свободные от учебы и работы минуты, которые выпадали очень редко, мы вязали специально для бойцов варежки с двумя пальцами – чтобы солдат мог нажимать на курок. Вышивали кисеты, шили платочки, писали письма солдатам на фронт. И всё это при постоянном недосыпании и недоедании. И представьте, что одна такая посылка досталась директору нашей школы, который отправился воевать. Он написал нам письмо, благодарил, а мы так радовались! Директор вернулся с войны живым, но без ноги.
Не знали отдыха и родители Евгении Курмангалиевны. Ее отца не взяли на фронт по состоянию здоровья, он был управляющим в заготовительной конторе. А мать работала в колхозе дояркой. Семья одновременно собиралась дома крайне редко – всегда кто-то был на работе.
– Но что помню особенно хорошо, – говорит Евгения Дощанова, – никто и никогда ни на что не жаловался – ни мои сверстники, ни взрослые. Ведь все трудились во имя Победы.
Но страшнее многочасового труда в те военные годы было постоянное недоедание. Особенно тяжело было переносить голод детскому растущему организму. Современным детям невозможно даже представить, как это – месяцами и даже годами обходиться без всевозможных сладостей, фруктов, мороженого. А для их ровесников военных лет даже корочка хлеба становилась настоящим сокровищем.
– Те, у кого дома была всего одна курица или уточка, отдавали ее на фронт. Спичек тоже не было, – вспоминает труженица тыла. – Рано утром встаем и смотрим, у кого из печной трубы струится дымок. В тот дом и шли все соседи за огоньком, говорили при этом: «Дай жару!»
Тесная дружба, бескорыстие и взаимовыручка – качества, которые помогали людям выжить в то непростое время. И проявлялись они не только по отношению к односельчанам, к знакомым людям.
В годы войны Казахстан, особенно его центральные области – Акмолинская, Карагандинская, Актюбинская – стали местом ссылки для многих народов, которые переселяли в глубокий тыл по распоряжению Сталина. В Казахстан эшелонами везли немцев, ингушей, чеченцев. И здесь их гостеприимно встречали старожилы – казахи, украинцы, русские. Давали приют, одевали, кормили. Жили большой интернациональной дружной семьей.
– В нашем Есильском районе было много эвакуированных, – вспоминает Дощанова. – Приехали немцы, ингуши. Мы принимали их, они жили вместе с нами, в наших землянках, ели вместе за одним столом. Помню, немцы жили побогаче, а у ингушей особенно трудно было с одеждой. И мы помогали им как могли, хотя и сами жили небогато.
По ее словам, самое главное, что тогда сплачивало людей, – это ожидание Победы, которая, невзирая на все тяготы и лишения, приближалась день за днем.
– Все мы верили в нашу Победу, ни у кого не было и тени сомнения, – говорит Евгения Курмангалиевна. – Даже нет, мы не просто верили, а точно знали, что СССР обязательно победит. И конечно, сознавали, что это будет стоить нашей стране многих жертв. Но в окончательном результате не сомневался никто. И мы, дети, в этом были также твердо уверены. Я хорошо запомнила начало войны, но так же ярко помню и тот день, когда мы узнали, что война окончена. Это была такая радость для всех! В нашем поселке не было радио, но телефонистки на почте каким-то образом разузнали эту новость. И хотя все ждали завершения войны со дня на день, поверить, что вот и всё, она окончилась, сразу было непросто. И только когда председатель нашего колхоза собрал комсомольцев и послал их по домам оповестить, что пришла Победа, вот тогда мы окончательно поверили. Помню, как радостно комсомольцы бегали по домам, кричали, что войне конец. А из глаз многих односельчан текли слезы – ведь в наше село пришло столько похоронок! Многие сыновья, мужья, братья не вернулись с войны, среди погибших были и девушки, ушедшие на фронт добровольцами.
После войны Евгения Дощанова окончила десятилетку, поступила в медицинский институт – так хотели родители. Но проучившись год, поняла, что к профессии медика у нее душа не лежит. Вернулась в район, где ей предложили работу в школе – учителем младших классов. Свой второй послевоенный класс Дощанова помнит хорошо: в нем было 45 человек, а возраст учеников колебался от 8 до 16 лет – в военное время многим было не до учебы, и теперь ребятам приходилось наверстывать.
Вот так она нашла себя в профессии педагога, со временем окончила пединститут, стала преподавателем русского языка и литературы. А в 1962 году родители Евгении решили вернуться на свою родину – в Костанайскую область. Поселились в Затобольске. В этом поселке, в школе №1, она работала до самой пенсии. Вместе с мужем воспитали сына и двух внучек, сейчас есть уже и трое правнуков. В этом году Дощановой исполнилось 84 года.
– Я стремилась жить по закону и по справедливости, – делится труженица тыла своими жизненными принципами. – В нашей семье всегда жили дружно. Почитали родителей. Старшие честно трудились, а детям прививали понятие добра. Мы росли среди детей разных наций, но никогда у нас не было национализма. Надо понимать, что самое главное для человека – это жизнь, данная природой. И в этой жизни самые главные качества – честность, доброта, щедрость души, помощь слабым. Ведь наша миссия на земле – делать добро.
