В честь 70-летия Победы мы исполнили просьбы костанайцев и побывали в Санкт-Петербурге в местах, имеющих для их памяти важное значение. Мы расскажем вам, что увидели и почувствовали при этом.
Вид с моста
На парад на Дворцовой площади попасть было нереально. Но, если честно, околопарадье даже интересней. В нем – народный дух. Нашим проводником стал Илья Григорьев, теперь петербуржец, а раньше был журналистом «КН». Если бы не он, стоять нам в хвосте людского потока. В метро работали три подъемника вверх, и только один – вниз. Илья обернулся в верхней точке эскалатора и воскликнул: «Ого-го-го, ребята! Это супер!»
В этом году на Неву вывели военные корабли и даже подлодку, такого не было 30 лет. С Дворцового моста на них многие любовались. Здесь же устроились и огромные телекамеры крупных каналов. А мы смотрели в Неву – шикарную, черную, благородную. И вдруг из-под моста выскочил катер с туристами.
– Это «Метеор», в Петергоф ходит, – пояснил Илья. – Помню, в детстве меня родители приводили на этот мост и говорили, что верхушка столба на мосту – кнопка. Жми, говорят, и тогда катер вылетит. Я стоял и спрашивал: ну что, можно? Они – нет, рано. Потом: вот сейчас, давай. Я жал – и катер вылетал. Это был взрыв детского восторга: чудо!
Под ногами начала дрожать земля. На перекрестке показались «Грады». Толпа отреагировала единым возгласом. По спине побежали мурашки. Свежий речной воздух вмиг смешался с запахом выхлопных газов. Сразу представилось, что вот так в 40-е в города и села входили войска. Когда на горизонте показались танки, народ зааплодировал. Военные от души махали питерцам. А стоящий рядом в толпе дедушка наперерез радостному «Ура!» заметил: «Посмотрел бы я на вашу реакцию, когда они только из боя… На броне – все черные, как шахтеры».
«Кровавый» перекрёсток
Эту тему в Интернете активно муссируют. Мол, русским в День Победы главное – напиться. Так вот, здесь повсюду пели, а не пили. Останавливались семьями, с грудничками на руках, молодые и старые. По-семейному пели «День Победы», «Катюшу», Гимн России. При этом нигде не дымили шашлыки, не было лотков с пивом. Прямо на улице показывали военное кино, Михайловский театр для этого соорудил огромный экран. Людей «под градусом» мы увидели только вечером. И это был мизерный процент.
Надо признать, власти, слава Богу, мудро сохраняют исторический облик Питера. Смотришь на современные улицы, а в голове – картинки разрушенного бомбами города. На перекрестке Невского проспекта и Садовой кипит мирная жизнь. Но именно здесь в 1943 году от разрыва одного снаряда погибло самое большое число людей – 43 человека. С тех пор его называют «кровавым». Недалеко от перекрестка – сохраненные с военных времен репродуктор и надпись на стене: «При артобстреле эта сторона улицы наиболее опасна». Ее то и дело вслух по слогам читают дети, взрослые намеренно просят их делать это. К концу дня здесь целая гора цветов. Нашлось место и нашему костанайскому букетику.
– Подожди, мальчик, постой еще, – детишек в форме активно фотографируют, особенно туристы. Максим Василенко терпеливо позировал. А потом пошел осматривать колонны: «Мам, здесь дырочки в стенах. Наверное, от пуль… Прям здесь война была?»
В этот момент мы услышали раскатистое «Спа-си-бо!»
– Ветераны! – Илья схватил нас за руки и потащил на голоса.
Это было что-то. Глотая слезы, я держала мобильник с камерой. Ветераны возвращались с Парада в автобусы. Шли они в коридоре людей, под аплодисменты и крики благодарности. То и дело к бабушкам и дедушкам подбегали дети с цветами. Взрослые обнимали, как родных. У многих на глазах слезы. Такие искренние слезы были и вечером, когда по улицам города шли люди, пережившие блокаду Ленинграда. Они приехали с разных концов планеты, чтобы пройти и показать – они живы, они гордятся Победой.
– Да, тема блокады, конечно, здесь особенная, – говорит Илья. – Всегда удивляюсь, когда спрашивают, подбирая жилье: а в этой квартире ничего плохого не произошло? Здесь практически в каждой квартире произошло что-то…
Тучков переулок
Побывать в одной из таких квартир было поручением костанайской бабушки. Людмила Федоровна Прадченко родилась в Ленинграде. Войну она встретила здесь же, в 4 года. Папа работал мебельщиком, мама – на шляпной фабрике. Они растили трех дочек. В блокаду были уже в состоянии дистрофии. Жили на тот самый кусочек хлеба в 125 граммов. И тот взрослые тайком делили и отдавали свои доли детям. Отопления в домах не было, света тоже, как и воды. При этом город то и дело бомбили фашисты. Как люди это пережили – одному Богу известно.
Родители маленькой Людочки понимали, что рискуют умереть всей семьей, как это уже случилось со многими их соседями. Потому, как только в город пришла первая машина по «Дороге жизни», они отдали в нее младшенькую Люду. Уверяя, что найдут ее после войны. Но все умерли в блокаду. А Люда выросла в детском доме. Сейчас ей уже 77 лет, она живет в мендыкаринском поселке Алешинка, но помнит адрес своего детства. И квартиру, и дом в Тучковом переулке.
Мы добирались сюда с помощью GPS-навигатора. Аккуратненькая, ухоженная 4-этажка стоит трапецевидным тихим двориком внутри. Стандартная для Питера проходная арка закрыта. Нас встретила на ней кодовая дверь, признак наиболее обеспеченных дворов. Не прошло и минуты, как она открылась. Пока выходил парень, мы прошмыгнули внутрь. И оказались на островке тишины и уюта. Над головой кусок голубого неба. Так и представилось, как здесь одной семьей жили соседи, отмечали праздники, провожали в последний путь. Как здесь стало тихо в блокадные годы. На подъезде, точнее парадной, нас вновь ждал кодовый замок. Настроение резко упало вниз. Из десяти цифр стерты пять. Нажимаем наугад три, и – повезло снова!
Стучим, объясняем, кто мы и зачем здесь. Почти уверены, что попросят удалиться. Но дверь открылась. Веронике Громовой 16 лет. Она учится в колледже на дизайнера. Выслушав историю про Люду, которая жила в ее квартире, девушка улыбнулась:
– Я как чувствовала. Всегда спрашивала у родителей, кто здесь жил до нас. Но они не знают. Тут ведь коммуналка была. Потом ее расселили. Моя бабушка купила эту квартиру. Старожилов в доме, к сожалению, не осталось. За домом хорошо следят. А у вас есть телефон Люды? Ну, то есть бабушки Люды…
Вероника написала на листочке свою электронную почту и попросила сообщить телефон костанайской бабушки. Хочет позвонить. Мы уходили, а она махала, просунувшись в узкую форточку. Людмила Федоровна, в вашей квартире живут явно хорошие люди. Раз у них такие дети.
Это была лишь первая наша заявка. Продолжение в номере за 27 мая.
