Он сажал алюминиевые огурцы на брезентовом поле. Он заглядывался на звезду по имени Солнце. Он ждал перемен. Питерская группа «Виктор» порадовала концертом жителей райцентра Тарановка и гостей праздника, посвященного Дню металлурга. А её лидер Асхат Калбаев дал эксклюзивное интервью «КН».
Популярность рок-группы «Кино» до сих пор не дает покоя коллегам по цеху. Подражателей не один десяток. Но они быстро уходили в небытие. Однако одной группе удалось сохранить не только стиль «киношников». «Виктор» уже 20(!) лет на сцене. Гастрольный график расписан на год вперед. Продюсер группы Юрий Белишкин - тот самый человек, который в свое время вывел «Кино» из ленинградских квартир на широкие площадки и сделал песни Виктора Цоя популярными.
- Асхат, секрет успеха только ли в песнях «Кино»?
- Тексты, музыка, эти песни остаются востребованными по сей день. Во дворах мальчишки, обучаясь игре на гитаре самостоятельно, и сегодня пытаются подбирать аккорды «Кино». Но донести их до зрителя, да так, чтобы зацепило, не просто. Нельзя брать только лишь стилем исполнения. Нужно уметь погружаться самому и погружать других в атмосферу.
- Насколько мне известно, вы в Казахстане впервые?
- Да, почти. Группа «Виктор» с гастролями впервые, а я — во второй раз. В своё время служил в Казахстане, на Капчагае, под Алматы — самые приятные воспоминания молодости. А вот с концертами за 20 лет только начинаем осваивать эту территорию! Мы как группа «Виктор» в 1995 году в Оше, это Кыргызстан, начали раскручиваться, сразу же поступило предложение переехать в Санкт-Петербург. И до сих пор там работаем, живем, творим.
- Вы как солист коллектива довольно похожи на легендарного Виктора Цоя. Причем не столько внешне, сколько манерой выступления, стилистикой песен. Мнения по этому поводу - диаметрально противоположные. Одни считают, что так наживаются на образе кумира миллионов, другие, наоборот, благодарны возможности окунуться в романтику тех времен...
- Мы благодарны и тем и другим. Хуже всего безразличие. Если существуют разные мнения, значит, мы идем в правильном направлении. Если сойдем на квас, то и реакция будет незамедлительной — нас перестанут слушать. Очень показательно, когда во время концерта на площади зрителей не убывает, а прибывает.
Группа «Виктор» на сцене уже 20 лет, а в Казахстане побывала впервые.
- Песни «Кино» рождались в период перемен. А сейчас насколько они актуальны, злободневны?
- Я думаю, что это вечные песни. Потому что человек записал ещё 25 лет назад семь альбомов, которые по сей день слушают и понимают. И энергия их нарастает как снежный ком. Бывает, человек становится при жизни популярным, а потом, после его ухода, о нем забывают. У Виктора Цоя всё наоборот: с каждым годом растет популярность его песен. Это потому что песни настоящие, честные, искренние. Народу сейчас именно этого не хватает в исполнительском искусстве. К сожалению, честной музыки сейчас нет. Её, увы, не пишут.
- А почему? Казалось бы, свобода слова, свобода выбора, свобода творчества...
- Нынешние музыканты больше зарабатывают, чем творят. То есть они конъюнктурщики. Беспринципные люди, действующие в зависимости от сложившейся в данный момент обстановки, от стечения обстоятельств. Вроде и на злобу дня, но без души. Такие музыканты, певцы живут одним днем: сегодня заработал, а завтра посмотрим. Например, война на Украине, значит, срочно нужно схватить эту тему и написать что-нибудь об этом. Это бред. Так нельзя. Я считаю, Цой — это прежде всего, человек. Он писал о себе, о своих ощущениях. Он не писал о чём-то конкретном, только на уровне чувств. Потому получились вечные песни. Он говорил голосом народа, он сам был из народа. Он наш. Не из тех звезд, которые научились два аккорда играть и уже из себя мнят черт знает кого.
- Есть мнение, что не будь такого переломного времени, как тогда, то и Цой был бы другим музыкантом.
- Но ведь и мы жили в то время перестройки. И далеко не все музыканты были готовы перестать петь «Нам ли стоять на месте». Кстати, песня Цоя о том, что мы ждем перемен, вообще не является политической песней. Он писал о переменах в себе. А затем его, уже после смерти, сделали чуть ли не лидером оппозиции, эдаким знаменем протеста. Но ведь он не об этом говорил. Сейчас же всё чаще оппозиция пользуется его текстами — мол, протест народа. Это не так. Он был человеком аполитичным. Писал о жизни без подтекста. Я считаю, роковая случайность — то, что он попал в эпоху перестройки.
- Помимо песен группы «Кино» вы исполняете и свои. Насколько сложно попасть в ту же волну, соответствовать образу?
- Мне легко петь свои песни. Потому как они рождаются под воздействием песен Виктора Цоя. Профильтровал — и родилось своё. Мне гораздо сложнее петь его песни. Потому что я боюсь быть похожим на него. Я боюсь где-то повторить его движения. Ведь это может обернуться в чем-то кощунством. Когда копируют Цоя, я этого очень не люблю. Я считаю себя продолжателем Цоя, а не его подражателем.
- Но при этом подражателей много. Его образ сейчас расходится по многим телепроектам. И довольно уважаемые артисты, буквально по косточкам разбирая воссозданный образ, хвалят этих самых подражателей. Мол, спасибо, что напомнили.
- Если только за это. Хотя... Лучше бы вообще не трогали великого, чем так. Я себя подражателем не считаю и к ним не отношусь. Подражают те, кто себя не могут найти, либо, извините, от небольшого ума. Выехать на большую сцену любым способом нельзя. Мы просто поем песни, в которые когда-то влюбились.
- Вы ведь ещё застали Цоя при жизни?
- Мне тогда было 16 лет, а на гитаре я играю с семи лет. И к этому времени я уже в принципе был готов творить. Мой школьный друг писал тексты, я — музыку. И так я рос, но не зная, в какой жанр, в каком музыкальном направлении идти. До того момента, когда я его увидел. Очень бы хотел успеть встретиться с ним. Когда он погиб, я служил в армии.
А впервые Виктора Цоя я увидел в далеком 1987-м. Тогда в программе «Взгляд» Владислав Листьев показал на всю страну группу «Кино». И я с тех пор понял, что это моё. Он мне открыл глаза. И душу. Год спустя я написал свою песню в том же контексте, в том же музыкальном жанре. Цой для меня стал путеводной звездой, указавшей путь к року.
- Не мешает ли вам постоянное сравнение с творчеством Виктора Цоя?
- Всегда были, есть и будут в этой жизни люди, мягко говоря, недалекие. И радует то, что с каждым концертом нашей группы таких становится всё меньше. У нас есть и своё творчество. В итоге получается 50 на 50. И мы видим со сцены, как реагируют зрители и на те, и на другие песни. Радует, что одинаково. Очень тепло принимают в любом городе, в любой стране. Сейчас, я считаю, людям не хватает свежего глотка. Живого творчества, настоящего. Да, оно было, но раньше. Попса как сорняк заглушила всё, что можно. Когда поешь песни Цоя, у людей в зале меняются глаза, становятся, скажем так, более чистыми, незамутненными. Недавно нас приглашали на проект «Дискотека 90-х», а там одна попса. И мы — единственная группа, которая работала живьем. Народ нам устроил такие овации! Хотя ведь зрители пришли на танцпол, попсовый. Было очень приятно. Нас не отпускали долго. И организаторы уговаривали продолжить. Это хороший знак.
- Вы поете песни Цоя, продлеваете им жизнь. Творческий порыв — это хорошо. Но нет терзаний насчет того, что вы всё-таки и зарабатываете на этом?
- Человек должен на что-то жить. И если бы я мог жить без питания, без одежды, то я бы с удовольствием не брал деньги за концерт. Чтобы творить, нужно жить, а чтобы жить, нужно зарабатывать. Есть для этого хорошая доля эгоизма — мне нравится то, что я делаю, что я пою. А дальше зритель сам решает — принимать или нет. Такого случая не было, чтобы народ не принял нашу группу.
- Время перемен, о которых пел Цой, о которых поете вы, ещё не прошло?
- Нет, в переменах наше общество нуждается всегда. Они необходимы, как движок в автомобиле. Чтобы двигаться дальше, нужны перемены. Поэтому... мы ждем перемен!
- Спасибо за откровенность.
