«Я хочу убить себя. Я не хочу так жить». Эту записку написала девятилетняя девочка. Шум поднялся только через несколько дней. Почему?
Колокола
- Я не знаю, что делать. Может, вы сможете поехать со мной? - с такими словами Булат Татибаев вошел в мой кабинет.
Я, честно говоря, колебалась. Много дел и обязательств, день забит под завязку. Но отец вытащил ту самую записку, и это решило все сомнения. Через пару часов мы уже ехали в Мендыкаринский район. По дороге Булат рассказывал продолжение своей невеселой истории.
Для отца в отделе опеки разработали график посещения, но в эти выходные бывшая супруга не дала ему встретиться с детьми…
Продолжение – потому что «КН» про него уже писали. Три года назад. Тогда Булат Татибаев только что проиграл процесс в ювенальном суде города Костаная и обращался в областной.
С бывшей супругой он познакомился, когда пришел из армии. Дружили всего несколько месяцев. А потом Гульмира забеременела, встал вопрос о создании семьи. Сыграли свадьбу, но жили не очень хорошо. Конфликты, ссоры. Тем не менее не расходились. Сначала родилась Сабина, через два года Куандык. Около трех лет назад супруги все же расстались.
Булат рассказывает, что первое время после развода дети жили с Гульмирой, ее родителями и старшими братьями в Мендыкаринском районе. Но однажды он позвонил, дочка взяла трубку и заплакала: «Папа, забери нас!» Забрал. Жили какое-то время в поселке Мичуринский, вместе с родителями Булата. А потом Гульмира обратилась в суд с тем, чтобы вернуть детей. И выиграла, несмотря на то, что два известных в области психолога – Лилия Саркисян и Игорь Зуев - независимо друг от друга обследовали детей и вынесли рекомендации: оставить детей с отцом, говорили о том, что дети боятся мамы.
Это дело рассматривала председатель ювенального суда Айзада Жанибекова. Она пояснила мне тогда, что рекомендации психологов – это просто рекомендации. Они не берутся за основу. И, несмотря на то, что в статье 68 Кодекса о браке и семье записано, что оба родителя имеют равные права, суд все же выносит решение в пользу матери – если она социально благополучная, не наркоманка, не пьяница.
В областном суде дело Булат тоже проиграл. Решение ювенального суда осталось в силе. Гульмира Татибаева на учете не состоит, работает. Правда, работу за последнее время меняла несколько раз. Но, тем не менее. И жилье у нее свое есть, в отличие от Булата, который жил с родителями. Это тоже суд принял во внимание.
Для отца в отделе опеки Мендыкаринского РОО разработали график посещения. Два года он регулярно проделывал немалый путь до села Степановки Мендыкаринского района, забирал детей на выходные. Если нужно было, приезжал для того, чтобы отвезти Сабину на концерт – она в школе с самого начала была активным ребенком: пела, танцевала, в том числе и на мероприятиях районного значения.
И вот в очередной раз привез детей домой вечером в воскресенье, узнал о записке и сразу же начал действовать. В тот же вечер обратился в полицию, поднял на ноги инспекторов по делам несовершеннолетних. Не спал ночь, утром отправился бить в колокола в самых разных инстанциях: управление образования, прокуратура, даже филиал партии «Нур Отан». Проблема была в том, что Булат хотел отвезти дочь к психологам на обследование, а бывшая супруга не отпускала детей с отцом.
«Она пошутила!»
- Про записку я узнал от классного руководителя Сабины, - рассказывает Булат. - В воскресенье вечером привез детей и зашел к учителю. Тут она и сказала, чтобы я спросил у Гульмиры про записку. Сразу же вернулся. Бывшая супруга сначала не хотела показывать записку, потом все же показала. Я записку забрал, еле успел выхватить. Когда Гульмира вышла из комнаты, Сабина начала плакать, сказала, что ее обижают мама и дядя. Я поехал опять к учителю, попросил, чтобы школа не оставила эту ситуацию без внимания.
Учительнице Сабины, Ольге Васильевне Капусте, Гульмира сказала про записку в субботу. Говорит, что нашла ее в учебниках дочери. В четверг. За два дня до того, как сообщила учителю. Почему так долго ждала?
-Она сказала, что пошутила, что так больше не будет делать, - говорит Гульмира.
Правда, рассказывает, что дочь не объяснила ей, откуда знает такие слова, и откуда вообще такие «шутки». Мама полагает, что дочь написала так для того, чтобы помирить родителей, что она хочет, чтобы они жили вместе. Поэтому и не сообщила о записке сразу.
В поселок Степановку Булат привез и специалиста отдела опеки Мендыкаринского РОО, и инспектора ГДН, который накануне вечером уже приезжал в дом к Гульмире, расспрашивал Сабину, что же произошло.
Около четырех часов специалисты разбирались в этой ситуации – вместе с директором школы, учителем Сабины, социальным педагогом, психологом. Педагоги были встревожены и удивлены. Сабина – человек активный. Учится хорошо, общительная, участвует в самодеятельности. Вот только учитель девочки подтверждает – когда Сабина приезжает от отца, первые два урока она сидит очень грустная. А потом все входит в колею. Учителя предполагают, что девочку удручает тот факт, что родители расстались, ей сложно пережить эту ситуацию.
Булат настаивает, что причина не в этом. Говорит, что дети не раз жаловались ему на дядю, который их обижает. Дело в том, что в этом же поселке живет мама Гульмиры. И дети часто бывают у бабушки. А с ней живет еще старший сын. Тот самый дядя. Так ли это на самом деле, установить сложно. Понятно, что другая сторона все это отрицает.
Что делать?
Из тех четырех часов, что мы провели в Степановке, часа три ушло на то, чтобы уговорить Гульмиру отпустить детей с отцом на несколько дней. Чтобы он смог отвести дочку к психологам, специалистам, которые могли бы сказать: есть повод для тревоги или это просто попытка Сабины помирить самых родных людей. Правда, непонятно вот что. Если это действительно так, то почему девочка не оставила записку на видном месте?
Нам Сабина тоже сказала, что пошутила. Однако...
-А ты откуда об этом знаешь, об этом слове? Тебе кто-то говорил об этом? - спросила девочку специалист отдела опеки Сауле Исламкановна Байжаркенова.
-Мама.
-Мама говорила, что сделает это сама с собой? Если что-то не так будет?
- Если я уеду с папой...
Увезти на несколько дней детей Булату все же удалось. Обоих. Потому что Куандык тоже захотел ехать с Сабиной, решили не разлучать детей. Гульмира так и не хотела отпускать их. Ее долго уговаривали и объясняли, что отец вернет их вовремя, что все это будет на законных основаниях. Главное ведь убедиться, что у Сабины нет тревожных намерений.
В итоге все решила сама Сабина. Когда у нее спросили, чего она хочет: остаться дома или поехать с папой, девочка без колебаний выбрала отца. Несмотря на то, что ее ответа ждали несколько взрослых, несмотря на то, что на неделе в школе должен был состояться концерт, к которому она долго готовилась.
P.S.
Для того чтобы не было никаких претензий со стороны супруги, Булат не стал обращаться к частным психологам. С дочкой они были в ГУ «Психиатрическая больница». Там Сабину обследовал психолог и вынес заключение: девочка замкнута, состояние у нее подавленное. Правда, официально заключение на руки отцу не дали. Его может затребовать только суд или психолого-медико-педагогическая комиссия.
Перед выходом статьи, я созвонилась с психологом Степановской школы Екатериной Альсимовой. Она сообщила, что после этой истории Сабину и учитель, и директор держат на особом контроле. С девочкой все хорошо – она активна и весела, участвует в общественной жизни. Ни на что не жалуется – от отца приехала веселая и обнимала маму. И все бы хорошо, но...
Булат говорит, что уже вторую неделю не может пообщаться с детьми. После того как он их привез, не говорил с ними по телефону – мама не дает. Более того, на эти выходные бывшая супруга не дала ему встретиться с детьми. Отказала сначала в телефонной беседе, а когда отец все же приехал, дом оказался закрыт. Специалист отдела опеки, к которому отец уже обратился с этой проблемой, говорит, что с ситуацией будут разбираться. Сначала попробуют решить конфликт с помощью медиатора, потом, если не поможет – через суд.
Суды Булату еще предстоят. В марте Сабине исполняется 10 лет. По закону, с этого возраста ребенок вправе сам решать, с кем из родителей ему хочется жить вместе. Булат будет заново подавать заявление, заново просить суд определить место жительства детей. Возможно, даже раньше. Если ситуация станет совсем тревожной, и другого выхода у папы не останется.
