Сегодня это место выглядит даже небезопасным. Во всяком случае, детей без сопровождения взрослых лучше не пускать. Такая здесь глухомань – заросли, заборы, тупички, предупреждающие таблички. То там, то здесь – частная территория, того и жди, собака Баскервилей взвоет неподалеку…
115 лет назад
Грустно, но эту картину можно увидеть рядом с мавзолеем великого просветителя Ибрая Алтынсарина. Хотела сказать, казахского просветителя, но вовремя осеклась. Для этнических русских, живущих бок о бок с казахами, он сделал не меньше, чем для своего народа. Может быть, прежде всего, благодаря усилиям Ибрая, мы так взаимопонятны друг другу. Но сейчас речь, к сожалению, о другом.
Памятники есть, а память?
В прошлом месяце исполнилось 115 лет со дня смерти Ибрая Алтынсарина. Некоторые траурной датой считают 17 июля, другие – 29 июля, в соответствии с новым стилем. Путают даже люди, которым по долгу службы надо знать точно. Причина здесь простая – Интернет. Сегодня вся информация оттуда, и путаница – тоже. Хотя недавно попалась на глаза страничка, написанная сельским библиотекарем – просто и душевно. О том, что Ибрая Алтынсарина хоронили многие сотни людей, точнее, тысячи. Стар и мал провожали его в последний путь.
Даже учителя куда меньшего ранга 115 лет назад хоронили бы с почестями. Алтынсарин же был учителем учителей. Человеком, взвалившим на себя высокую миссию – научить грамоте народ.
150 лет назад
В январе этого года была другая круглая дата – 150 лет со дня открытия первой народной школы для казахских детей. 16 мальчиков в Тургае пришли в январе 1864 года в первый класс. За 150 лет мы забыли, какого масштаба было это событие. На фоне нынешнего, чуть ли не всеобщего, высшего образования – такая малость. А ведь и болашаковцы, и студенты Назарбаев-университета, и выпускники Евразийского университета и всех других вузов нашей страны, колледжей и школ очень многим обязаны той первой народной школе и ее основателю Ибраю Алтынсарину.
Всю прошлую неделю я искала людей, которые бы сказали сокровенные слова о нашем первом учителе.
Может, странно, а, может, и нет, но такие слова я услышала от аграрника, генерального директора ТОО «Алтынсарино» в Камыстинском районе Бориса Князева. Он сразу заявил, что для него это имя значит больше, чем, к примеру, для меня. И не дал возразить.
– В Камыстинском, в советское время Камышинском, районе была такая политика: называть совхозы именами выдающихся людей, связанных с культурой. Был совхоз Пушкина, был Островского, Горького, Алтынсарина. Когда вместо совхозов надо было выбирать другие хозяйственные структуры, мы оставили имя Алтынсарина при полном одобрении всех жителей и работников…
По словам Бориса Павловича, пять раз была перерегистрация хозяйства в органах юстиции, но имя Алтынсарина не утратили. Когда организовали ТОО, юстиция потребовала согласия родственников на то, чтобы оно носило имя Алтынсарина. Отправили запросы в Алматы, нашли дальнюю родственницу очень преклонных лет. Переговоры затянулись по той причине, что принимать решение было, по сути, некому. Тогда было решено назвать ТОО не имени Алтынсарина, а просто «Алтынсарино».
Понятно, что это не только деликатный, но и правовой вопрос. Но вспомним и другое: в 2010 году была еще более деликатная ситуация в городе Костанае, когда памятник великому просветителю было решено перенести с пешеходной центральной улицы во двор школы-интерната имени Ибрая Алтынсарина.
В ожидании ответа
Кого спросили из родственников или историков, краеведов, хорошо ли это – перенести памятник, который стоял на своем месте 40 лет? Идеологических причин, как известно, не было. Но какие-то же были? Задумав этот материал, я отправила официальный запрос в управление культуры акимата Костанайской области. В его структуре есть отдел по охране памятников. Там работают две молодые сотрудницы. В телефонном разговоре одна из них сказала мне, что в этой должности недавно, вторая, кстати, тоже, поэтому так сразу ответить на мой вопрос не могут.
– Представьте официальный запрос, и тогда поднимут документы...
– В электронном виде можно? – спросила я.
– Принесите лучше в письменном.
На фирменном бланке я отнесла запрос в уютный купеческий дом, или, как назвал его один из наших журналистов, имея в виду исторические особенности здания, – «красный дом для белого террора». Снаружи он по-прежнему красный. А внутри – современный и отчасти роскошный. Тихо, прохладно, статусно. Когда придет оттуда ответ, пока не знаю. Помимо интересующей меня причины переноса памятника, я задала и другой вопрос: как доехать до мавзолея Ибрая Алтынсарина.
Если мне официально ответят, что доехать можно на такси, я так и буду объяснять читателям. Других ответов, как мне кажется, из управления культуры не предвидится. Во-первых, даже на летних каникулах сюда не бывает системных экскурсий. Хотя бы раз в неделю один автобус был бы выделен – этого нет. Во-вторых, если ехать на своем транспорте, то ориентироваться придется чуть ли не на единственный указатель – его можно увидеть, если свернуть с Аулиекольской трассы в сторону КЖБИ. А дальше – ищи сам, спрашивай у кого-нибудь.
У кого? Где этот кто-то, кто должен отвечать на подобные вопросы? В том числе, кто разрешил переносить памятник Ибраю Алтынсарину? И с какой стати? Не буду прикидываться наивной овечкой: и я, и другие, мы все знаем, почему памятнику был уготован перенос.
– Это еще не так трагично, – сказал Арман Козыбаев, наш уникальный историк и краевед, работающий над историей Костанайской области почти на общественных началах, а, может, и без «почти».
А был ли кто против?
Арман считает, что было бы еще хуже, если бы памятник остался за спиной нового громоздкого здания, изменившего центр Костаная, его пешеходную зону. Бывший руководитель этого здания, если поискать ответы на острые вопросы в Интернете, на своей исторической родине отгрохал мавзолей своему деду. Может быть, в тех краях знают, чем был знаменит дед – мы не знаем. Но в Сети звучали возмущенные отклики его земляков, что ради того мавзолея были снесены десятки могил простых мусульман.
А чем при переносе руководствовался северный город Костанай? Было объявлено, что «по многочисленным просьбам граждан» памятник Ибраю Алтынсарину решено перенести. Сорок лет граждане считали, что памятник стоит на своем месте, а потом обрушились на власти с просьбами. Такими горячими, что даже бывший аким области Сергей Кулагин озвучил их недоумевающим гражданам, не исключено, что тем самым, которые и просили…
Тогда зачем запрос, если и так все известно? Думаю, что, «хотя все известно», ответ на запрос все равно нужен. Чтобы внести ясность: кто инициировал просьбы граждан.
К сожалению, никто теперь не скажет, кто был против. Лишь несколько газет и журналистов поднимали данную тему. Нашлись те, кто громко был «за», а голос «против» звучал по старой традиции на кухнях.
Дорогая земля
Город проигрывал бизнесу, да и властям не однажды. Не только Костанай – многие города, возможно, все на свете. Бизнес, чтобы делать деньги, наступает на историю, на культуру, на природу, на память. Ему прощается, потому что налоги, рабочие места, продукцию, хлеб насущный, в основном делает бизнес. Но границы этому наступлению должны быть или нет?
В частности, там, где мавзолей Ибрая Алтынсарина, бизнес должен бы посторониться. Но... Земля в загородной, экологически чистой зоне нарасхват. И мало кто хочет, чтобы обществу стало известно, кому принадлежат участки. Частная территория – исчерпывающее объяснение. Чем меньше людей сюда ездит, тем лучше. Чем меньше указателей, тем спокойнее?
Новый директор музея Ибрая Алтынсарина Менслу Дощанова намерена обратиться к новому руководству Костанайского района с просьбой установить указатели к мавзолею. Но как вернуть посетителей в музей? Он во всех отношениях замечательный – красивое здание, есть очень интересные экспонаты. Но и музей оказался в тени – пришлось менять вход, число экскурсантов намного сократилось, когда его заслонило упомянутое выше большое здание. Но все это, по сути, детали. А чтобы вольно или невольно умалить признание заслуг великого человека, нужны все-таки системные «усилия».
Опять же у Армана Козыбаева я спросила, где можно купить произведения Ибрая Алтынсарина? Он ответил, что ему не приходилось встречать. Отдельные статьи с пересказами есть в Интернете.
Я их тоже видела – все похожи друг на друга, как дождевые капли. По этому поводу высказалась Римма Бектурганова, профессор, доктор педагогических наук, советник руководителя управления образования акимата Костанайской области.
– У меня месяцы ушли на то, чтобы найти исторический роман Мориса Симашко «Колокол». Книга была издана во второй половине восьмидесятых, тиражом 100 тысяч экземпляров. Других крупных произведений о народном просветителе никто не написал. В годы независимости не издавались и произведения самого Ибрая Алтынсарина. Только в советское время они были изданы. Это трудно понять, но это так, – сказала Римма Чингисовна.
Добавлю, что могилу Ибрая Алтынсарина приводили в порядок тоже в советское время. В 1949 году, к 60-летию со дня смерти, специальный документ был принят на уровне республики, а в 1950 – Кустанайским облисполкомом. Тогда же было решено учредить 5 именных стипендий Ибрая Алтынсарина для учащихся Мендыгаринского педучилища, а еще стали проводить регулярные алтынсаринские чтения.
Алтынсарин открыл не одну школу. И даже не одно училище для учителей. Например, в Троицке несколько лет назад я видела ветшающее красное здание, где учили девушек-учительниц для казахских школ. В татарской мечети Троицка помнят, что открывал училище Ибрай Алтынсарин, но там не найдешь мемориальной доски. «КН» об этом не раз писали, но откликов не получали. Интеллигенция безмолвствует.
