На улице осень. Окоченели чувства. Зато в провинциальных охотничьих конторах, ответственных за порядок на наших просторах и озерах, внесезонное возбуждение. Инициировано оно столичным комитетом по охране животного мира – а не запретить ли весеннюю, понимаешь, охоту?!
О культуре
В редакцию пришло официальное письмо. Пишет нам Даут Джумабаев, недавно назначенный руководителем областной территориальной инспекции лесного хозяйства и животного мира. Что сказать о нем? Хороший охотник, на медведя ходил, на мотодельтаплане летал, руководил таможней области. А теперь письмо:
«В Костанайской области особого спроса на весеннюю охоту нет. Так, из 20 охотхозяйственных организаций только 7 охотпользователей открывают охоту. Закрытие весенней охоты не приведет к экономическим потерям, так как выделенные лимиты останутся на осенний период, и пользователи ничего не теряют.
В Европе в настоящее время весенняя охота на водоплавающих запрещена повсеместно. У нас же в Казахстане, многие современные охотники, попав весной в угодья и пользуясь недостаточно строгим контролем за процессом охоты со стороны егерей и инспекторов, стреляют без разбора как самцов, так и самок всех птиц, включая запрещенных гусей и даже лебедей. Охотпользователи не могут обеспечить присутствие егеря при весенней охоте на селезней уток, что является нарушением Правил охоты, и охотники стреляют не только селезней, но и самок уток, что наносит непоправимый вред животному миру.
Анализируя результаты проведения весенней охоты на тетерева и селезней диких уток на протяжении ряда лет, и учитывая их биологическое поведение, считаем, что весенняя охота на селезней диких уток нежелательна, так как:
– утки образуют стойкие пары до прилёта на место гнездования и в результате охоты возможен отстрел парных селезней, а не холостых;
– стрельба на озерах в период размножения является мощным стрессовым фактором для водоплавающих птиц, который сказывается на качестве откладываемых яиц и последующей успешности вылупления птенцов;
– значительно увеличивается фактор беспокойства во время откладки яиц, поскольку почти все утки устраивают гнёзда вокруг водоёмов прямо на земле, почти их не маскируя, и как правило, наиболее сильному прессу охоты в период весенней распутицы подвергаются водоемы вблизи от автодорог, что отрицательно сказывается в дальнейшем на количестве загнездившихся на этих водоемах птиц;
– низкая культура охотников.
Исходя из вышеизложенного, необходимо временно отменить охоту на водоплавающих диких птиц в весенней период, так как весенняя охота в настоящем ее виде не приносит пользы животному миру».
О заблуждениях
Я не знаю, каким прибором измеряют в теринспекции культуру наших охотников. Ибо трудно инспекторам. В штате таковых меньше, чем пальцев на одной руке. А охотников в области за десять тысяч. И в этой семье, конечно, не без уродов. Браконьеров то есть. По имеющейся у меня недавней статистике, ловят этих «некультурных охотников» и доводят до суда в основном егери областного Общества рыболовов и охотников: Владимир Ящук, Владимир Ермоленко, Игорь Назаренко... Государство ни обществу, ни его егерям денег не платит, но, как нетрудно догадаться, возлагает на них 100-процентную ответственность за охрану и воспроизводство животного мира. А также облагает налогом за продажу путевок и лицензий.
Далее. Все, что летает, размножается, а также плавает в озерах, охотобществам (пользователям) не принадлежит. Территории охотугодий государство сдает охотпользователям в аренду, а уток, гусей, зайцев и прочую живность (лимиты) им же и продает. Причем деньги вперед. Вопрос, будет дичь или нет, уйдут ли путевки в полном объеме или по фигу нам рядовые охотники – это вопрос уже выживания самих охотобществ, их политики. Поэтому, когда мне говорят, что «из 20 охотхозяйственных организаций только 7 охотпользователей открывают охоту», я склонен думать, что у этих 13 попросту нет денег и постоянных егерей, равно как и возможностей исполнять свои охранно-охотничьи обязательства перед государством.
Посмотрите статистику, кто из этих 20 и сколько платит налогов за природопользование. Облохотобщество (А.Коваленко) – 15 миллионов 932 тысячи тенге за прошлый год. Большинство остальных – от 25-ти до 248 тысяч тенге... Есть у нас и категория арендаторов-охотпользователей, у которых вся политика строится на уровне замкнутого феодального высокомерия: «Ничто так не греет душу, как ощущение, что я единоличный царь и бог на вверенной мне территории, и право первой брачной ночи (охоты на самых кормовых местах) принадлежит мне». Таким что весна, что лето – солдат спит, служба идет. А местные охотники между тем мыкаются вокруг да около. Утрирую, но вряд ли сильно.
О самообмане
Европу в качестве примера самой гуманной любви к пернатым трогать бы не стоило. Откройте Интернет. При сопоставлении сроков и маршрутов весенней и осенней миграции водоплавающих у нас и в России со сроками охоты в европейских странах выясняется, что закрытие охоты в Европе совпадает с весенним отлетом. Отлет из Испании происходит в начале февраля, из Франции и Италии – в его второй декаде, из Великобритании – в середине февраля, что соответствует срокам окончания осенне-зимней охоты. А открывается охота в Европе в начале сентября и даже (Германия, Нидерланды, Франция) в августе – еще до начала массового осеннего прилета туда водоплавающих. Таким образом, весенней охоты в Западной Европе не может быть в принципе.
Но не торопитесь жалеть тамошних хантеров: европейцы охотятся на мигрирующих птиц более шести месяцев – все время их пребывания на зимовках (где, кстати, гуси например, формируют свои пары). А сколько времени есть у нас? 15 дней весной и два месяца осенью. И вдогонку: если у нас так мало желающих охотиться весной (см. статистику выше), то, по логике, зачем вообще ее запрещать? Нет иных дел у природоохранных и разрешительных ведомств?
Опять к письму. «Сильному прессу охоты в период весенней распутицы подвергаются водоемы вблизи от автодорог, что отрицательно сказывается в дальнейшем на количестве загнездившихся на этих водоемах птиц». Знаете, у мам-косуль есть интересный ход для отвлечения от своих детенышей лисиц и корсаков: они отбегают от ясельного места, давая понять хищникам, что пожива находится в другом месте. Так и здесь с автодорогами, по которым носятся исключительно якобы охотники – господа, уходим от сути.
А не лучше ли посмотреть, как у нас распахивают поля до самого уреза воды на озерах, катастрофически руша кладки пернатых, сколько погибает живности в огне весенних палов и как травит их всеобщая агропромовская химизация... Вот где пресс на природу! Мы очень часто клянемся в любви к ней, проводя конференции и форумы с призывами сохранить бесценный животный мир, но ведь в 99 процентах случаев дальше этих пафосных деклараций дело не движется.
О фигурах и фикциях
Утешим себя тем, что это не научные данные. Представитель Казахстанской ассоциации сохранения биоразнообразия на днях назвал количество пролетных гусей на озеро Талдыколь Камыстинского района – 1 млн 100 тыс. С учетом других гусиных мест (зона Аркалыка, озера Койбагор, Батпаколь, Шаптырколь и т.д.) счет переваливает далеко за 2 млн. О количестве уток сведения противоречивы, потому что никто из ученых-зоологов всерьез их учетом и состоянием в нашей области последние 20 лет не занимался.
Это я к тому, что если мы действительно сильно озабочены сохранением пернатой дичи, то, уверен, подавляющее число наших охотников поддержит любую аргументированную и научно обоснованную акцию. Все равно, как она будет называться – запрет, мораторий или гуманизм. Но вот когда охотников, за плечами которых до полувека охотничьей практики, начинают страшить сказками, высосанными из пальца, это говорит о неуважении к самим охотникам. Ведь в охотничьем хозяйстве страны (области) и без того масса других серьезных проблем.
Ну запретим мы весеннюю охоту, и что? Пять-шесть государственных охотинспекторов на 18 млн гектаров охотугодий области спасут крякву от браконьеров? А не лучше ли попробовать вернуться к тому самоуправлению внутри охотничьих коллективов, которое существовало во времена СССР? Тогда охотнику доверяли и полагались на него в природоохранном деле, а не треножили по рукам и ногам. Сделать фигуру егеря не фикцией, каковым он, егерь, лишенный права самостоятельно задерживать браконьера, на сегодняшний день является, а действенным помощником территориальной госинспекции.
Не нравится СССР – ладно, давайте поучимся у Европы, у американцев. Там, кстати, охотинспектора приравнены к работникам правоохранительных органов. Оттого у них регулярное бесплатное стоматологическое обслуживание, медстраховка, оплачиваемые отпуска и больничные, бесплатная униформа и бонусы за стаж...
Не потянем мы это. Поэтому и жить нам собственным разумением да по мере сил. А это значит, что не стоит заниматься пустым забалтыванием более насущных, чем запрет весенней охоты, проблем. Я и многие мои знакомые охотники, кстати, не против такого запрета. Годового лимита в 52 тысячи пернатой дичи на всех хватит. Настораживает другое: прогресса в охотничьих делах нет. Все из пустого в порожнее переливаем…
