Откровенный разговор журналистов «КН» с депутатом Сената Сериком БЕКТУРГАНОВЫМ.
О законотворчестве
– Вам нравится работа в Парламенте? Какие проблемы Костанайской области вы уже решили?
– Я работаю в Сенате почти два с половиной года, и мне, безусловно, нравится. Не могу сказать, что решил для области какие-то конкретные вопросы. Честно говоря, такая задача и не стояла. Далеко не все решается депутатскими запросами, хотя их приходится делать. Есть кропотливая работа с министерствами, ведомствами. Уже в эту поездку были с коллегой у акима области, его заместителей, выясняли, что получилось при формировании бюджета, что не получилось. При встречах в ключевых управлениях, а для меня это управления занятости и социальных программ, образования и здравоохранения, выясняли, как в этих сферах работают законы, которые уже приняты. Как правило, их разработкой занимаются профильные министерства.
Есть некоторые законопроекты, которые меняются после прихода в Парламент на 70 процентов. Например, тот же новый закон о дактилоскопии. Когда Сенат принимал закон об образовании, были внесены 148 поправок! И так почти по всем, исключение составляют только законопроекты, связанные с заключением международных договоров. Работать «чисто» в принципе сложно. Депутат примеряет, как закон будет работать на месте. В министерствах исходят из своих интересов, и они их добиваются любой ценой. Поэтому мы сейчас внесли предложение: приносите в Парламент любой законопроект, представьте также проекты нормативных актов к нему, те же постановления правительства. Потому что потом эти акты могут изменить смысл некоторых позиций закона.
– Подарите нам, Серик Чингисович, какой-нибудь информационный повод. О чем мы еще не знаем, а вы уже знаете.
– Я не видел ваш завтрашний номер, может, вы уже написали… Могу сказать, что достаточно большой общественный резонанс имеют темы временной регистрации граждан…
– Ну об этом мы уже писали!
– …и обязательного медицинского страхования. Я этот законопроект не вел, но Министерство здравоохранения знает мою жесткую позицию. К счастью, сейчас готовится новый проект поправок, посмотрим, что и как будет. Первое, в чем я вижу опасность – абсолютно неправильно поступили с самозанятым населением. По уже принятым нормам после 2021 года оно будет получать только экстренную медицинскую помощь. И никакой гарантированной, никаких скринингов, потому что у людей нет отчислений в фонд. А что такое экстренная помощь? Ее оказывают, по сути, когда болезнь уже невозможно предотвратить, на лечение государство будет вынуждено тратить огромные деньги.
Есть и вторая, очень важная, по моему мнению, позиция. Социальное медстрахование вводилось, чтобы была солидарная ответственность за состояние здоровья – государства, работодателя и человека. Но никто мне в министерстве не может сказать, а где же ответственность работника. Двое, например, работают на одном предприятии. Один пьет, спортом не занимается, второй, напротив, бережет свое здоровье. Страховые взносы платят оба. Один не пользуется услугами здравоохранения, другой по собственной вине – постоянно. Где заинтересованность первого? Есть разные системы стимулирования. Я предлагал: пусть хотя бы раз в пять лет, если человек не обратился к медикам с заболеваниями, связанными с неправильным образом жизни, дайте ему путевку в санаторий. Стимулирования гражданина к здоровому образу жизни нет и в новой программе развития здравоохранения.
Тема, которую вы, наверное, не обсуждали, передача школьных медкабинетов в систему здравоохранения.
– Мы об этом знаем, но без деталей.
– Шишек будет, я думаю, еще много. К закону нужно притереться. Чтобы исполнители – директора школ, отделы образования, главные врачи поликлиник и просто медики – поняли, что им надо делать, требуется время. Не нужно сразу кричать, что закон плохой, неправильный, о чем думали депутаты. Посмотрите, сколько было шума по поводу детских кресел в машинах. Устаканилось же. Просто разработчик сразу неправильно себя повел. Не комментировал, не разъяснял. Сейчас то же МВД работает по-другому. Правительство начало понимать, что любой закон требует разъяснения.
Возьмите ту же отмену в школах ЕНТ. Об этом, я думаю, все осведомлены. Но дошло ли до людей другое новшество, которое есть в законе об образовании? Тот, кто уже в этом году будет поступать в вузы, по окончании уже не получит диплом государственного образца. Такого образца с 2021 года в принципе не будет существовать. Будут дипломы конкретного вуза. Шаг абсолютно правильный. Вузы должны бороться за авторитет своего диплома. Классический пример – Оксфорд, Кембридж, Гарвард… Или у нас – Назарбаев-интеллектуальные школы, Назарбаев университет, Казахстанско-британский университет. До сегодняшнего дня государство как бы прикрывало не совсем качественное образование в некоторых вузах. Теперь не будет. Выпускники должны быть востребованными – это главный критерий.
Народные темы
– Конец прошлого года в Костанае ознаменовался скандалом на общественных слушаниях по поводу переименования улиц. Как вы относитесь к вопросу переименования, тем более что экономический кризис продолжается, а на это нужны деньги?
– Я считаю, что истина посередине. Совсем не переименовывать невозможно. Нам в последнее время стали доступны факты истории, в том числе, не постесняюсь сказать, казахского народа, которые игнорировать нельзя. И есть люди, чьи имена должны быть увековечены. Но есть и другая сторона – когда зуд переименования захлестывает. Почему надо переименовывать именно центральные улицы? Должна, наконец, быть логика. Когда это касается исторических личностей, нужно сильно думать. Переименовали улицу Тарана. Почему именно ее? Имена соратников Леонтия Тарана тоже увековечены в названиях улиц Костаная. Улица Амангельды, Летунова. Почему выбрали эту? Понятно, что Независимость Казахстана достойна увековечения. Другое дело, что любую идею можно извратить. Причем вопрос абсолютно не в деньгах. Мы теряем или не используем каждый год достаточно много денег. Вопрос в идеологии, общественном мнении, в формировании этого мнения. Умно, грамотно, более тонко.
– Почему не все нормы законов исполняются? Например, в законе о защите прав потребителей предусмотрено обучение азам потребительской культуры в школах, вузах. Но этого нет.
– Как правило, при исполнении законов есть обязательная часть, а есть вариативная, так называемые «хотелки». Я вот думаю, что перспективно было бы обучение в школах, хотя бы факультативно, основам предпринимательства.
– После того как в Шахане рухнул дом из-за взрыва котла, проверки пошли по всей республике. Почему нельзя было вопросы безопасности решать, когда петух еще не клюнул?
– Я думаю, это вопрос не законодательный, он к исполнительной власти. Полагаю, что правительство не ограничится только проверками. Выводы будут серьезные.
– Вы говорили, что для Костанайской области нет крупных объектов, которые надо пробивать через республиканский бюджет. Как это еще недавно было, например, со строительством нового онкодиспансера. Неужели мы ни в чем не нуждаемся?
– Руководство области очень плотно работает с министерствами еще на стадии формирования бюджета. Это первое. Второе, и это подтвердил разговор с акимом области, нужно рассчитывать свои силы. Денег можно много запросить и даже их получить, но надо еще освоить. Это очень важно.
– Вы встречались только с руководством и коллективами? А с локальными просьбами к вам можно людям обратиться?
– Чтобы обратиться к депутату, необязательно ждать его визитов в регион. Многие просто пишут: Парламент, Сенат, Бектурганову. Всё доходит! Форма свободная. Лучше все изложить на бумаге. В таких случаях бюрократия играет только положительную роль.
– Вы активно ведете свою страницу в Фейсбуке...
– Я бы не сказал. Чаще с просьбами и вопросами там обращаются журналисты. Социальные сети не место для обращения с криком души. Хотя за интернет-ресурсами большое будущее. Трамп потому и выиграл, что использовал соцсети.
– Сколько еще Костанайская область будет жить не по природному времени? Народ уже к депутатам по этому поводу обращался.
– Помню. Мы с Ольгой Киколенко пытались этот вопрос продавить, но правительство отказало. Для этого, кстати, нужно больше денег, чем улицу переименовать. Давайте позанимаюсь этим еще. Хотя не думаю, что это из списка первоочередных проблем.
– Вопрос по взрослым и детям с ограниченными возможностями. Коляски, слуховые аппараты, удерживающие устройства в машинах... Часть из того, что используется, не входит в законодательный перечень, часть – плохого качества. Родственникам приходится многое покупать самим, хотя должно обеспечивать государство.
– Я считаю, что здесь все лежит в плоскости моральной ответственности тех, кто, в частности, проводит госзакупки для инвалидов. Хотя проблема многогранная, очень многое можно сделать в рамках существующего законодательства. Неравнодушным надо быть.
– Как вы относитесь к мнению, что в Парламенте слишком много бывших чиновников?
– Это неплохо. Есть опыт, знание проблем на местах. Я сужу по себе и коллегам из комитета социально-культурного развития и науки. Любой законопроект, особенно в социальной сфере, мы примеряем на себя. При работе над законом есть и такая практика – слушают всех, кого этот закон касается. Вопрос не в том, кто принимает решение – инвалид или бывший чиновник. Главное, чтобы был человек с головой.
