В Костанае в приюте вынужден находиться ребёнок, которого органы опеки несколько месяцев назад умудрились передать от благополучного опекуна нерадивой матери.
Отказная
Лаурите КУРЬЕРОВОЙ восемь лет. В 2013 году ее официальным опекуном была назначена родная сестра Виктория Кушнаревич (в данный момент ей 23 года. – Прим. авт.), которая сегодня вынуждена рассказывать неприятные факты из истории семьи. Иначе уже не надеется, что государство поможет защитить интересы ребенка.
– Матери сорок лет. Нас у нее трое. Я, Лаурита и Роман, которому девятнадцать. Отцы разные. Атмосфера в семье и в моем детстве была, мягко говоря, не очень хорошей. В том числе из-за проблем матери с алкоголем. После девятого класса я оставила школу, окончила колледж, появилась возможность отделиться от семьи. Но хлопнуть дверью, закрыть глаза на судьбу сестры и брата, я не могла. Подумала, что им будет лучше жить со мной. Они были рады.
Естественно, пожелала оформить документы, которые бы наделяли меня определенными правами. Не бегать же всякий раз за разрешениями к матери действовать от ее имени. Между тем претензий к ней ни со стороны отдела образования, ни со стороны полицейских не было, чтобы даже ограничить в правах. Почему, я не в курсе. И тогда в отделе образования Костанайского района, а мы в тот момент проживали в п. Затобольск, мне посоветовали вариант: можно оформить опеку, если предоставлю нотариальный отказ матери от содержания и воспитания детей. И мать отказ дала без проблем. С отцами такой расклад, что юридически к детям они не имеют отношения.
Вернуть нельзя оставить
Так родилось постановление за подписью руководства Костанайского района, которое назначило Викторию опекуном родных брата и сестры. Семья переехала в Костанай. Виктория говорит, что городской отдел образования был в курсе. Его специалисты попросили сделать новый нотариальный отказ матери – это было в 2015 году, приходили посмотреть на жилищно-бытовые условия, в которых проживают опекаемые. Претензий не было. Лаурита пошла в первый класс городской школы. Но…
– Летом 2016-го мать с гражданским мужем переехала из Костаная в Мендыкаринский район в п. Михайловка. И стала собирать документы, чтобы снова воспитывать Лауриту, – рассказывает Виктория. – Брат к этому времени уже достиг восемнадцатилетия. Я, конечно, недоумевала, ведь знала, что жизнь матери не изменилась. Тем не менее с нужными документами у нее оказалось всё в порядке. Мне ничего другого не оставалось, как подписать отказ от опеки.
Мать забрала Лауриту осенью. Но в первых числах января этого года Виктория написала заявление в прокуратуру, приехала в село, сотрудники ювенальной полиции разрешили ей забрать сестру.
– Условия, в которых оказалась Лаурита, были ужасные. Понятия не имею, как матери дали справку об адекватных жилищно-бытовых условиях, – недоумевает Виктория. – У сестры ведь даже нормального спального места не было. Спала на составленных креслах, между которыми была табуретка. Мать пьет. Да так, что с 31 декабря ребенок был вынужден находиться у соседки.
Лаурита вернулась к сестре. Мы ее видели. Девочка смотрела на нас – незнакомцев – испуганными глазами. Потому что уже знала, ее вот-вот заберут в приют тети из органов опеки. Они, как ни странно, только спустя несколько дней узнали о вынужденном переезде ребенка к старшей сестре. И констатировали, что нужно поместить девочку в приют для детей, оставшихся без попечения родителей. Мол, так положено по закону на время разбирательств с матерью. А каким нормам законодательства следовали органы опеки, что сложилась такая, мягко говоря, абсурдная ситуация?
У семи нянек
В Михайловской школе социальный педагог Оксана Мышова рассказала, что по прибытии ребенка в семью, приходила в дом ежемесячно:
– Да, действительно, мать девочки Александра Курьерова, похоже, злоупотребляет алкоголем. Три раза из четырех видела ее выпившей. И не только я была тому свидетель. Дважды ходила в дом в составе комиссии – работники акимата, участковый. Но несмотря на нетрезвое состояние Курьеровой, нельзя сказать, что условия в доме ужасные. Уютными их, конечно, не назовешь. И не убрано было. Но мать списывала это на переезд. Претензий на предмет посещения ребенком школы у нас не было. Девочка проявляла интерес к учебе. На маму, условия жизни не жаловалась. В принципе, нормально одевалась. Правда, не очень опрятно. Что касается питания, то продуктов в доме было достаточно. И еда на момент нашего прихода была приготовлена. Да, я передавала информацию в райотдел образования.
Но бить большую тревогу у меня, в принципе, не было оснований.
Знаком с матерью Лауриты и аким п. Михайловка Адильбек Какимбеков:
– Я на должности всего несколько месяцев. Но в семье успел побывать дважды. Потому что в акимат приходил сын Курьеровой. Роман жаловался, что его выгоняют из дома. Потом соседка на этот счет с жалобой обратилась. Оба раза мать детей встречала нас выпившая. Уверяла, что больше разлада в семье не будет.
– Ромку тоже жалко, – вздыхали работницы акимата. – Ведь физически выглядит младше своих лет. Со здоровьем, видимо, проблемы. Трудно ему будет по жизни устроиться.
Познакомились с Александрой Курьеровой и мы. Правда, разговор не сложился. Женщина была пьяна. Уверяла, что она вовсе не Александра Курьерова. Мол, вы ошиблись домом. Кстати, достаточно было ступить на крыльцо, чтобы понять, насколько «чисто» в доме. Грязь и смрад.
Зелёный свет
– Но на тот момент, когда отдел образования Костаная запросил у меня справку о жилищно-бытовых условиях (один из документов, который был нужен Курьеровой, чтобы вернуть дочь. – Прим. авт.), они были подходящие для ребенка, – уверила Сауле Байжаркенова,
и. о. главного специалиста органа опеки и попечительства отдела образования Мендыкаринского района. – И мама выглядела хорошо. Запаха от нее алкогольного не было. Тем не менее мы поставили семью на контроль. Ведь она особенная: ребенок находился под опекой. Да, позже выяснилось, что мама выпивает.
– Так почему же и на вашей территории продолжил гореть зеленый свет воспитанию ребенка такой мамой?
– Я поинтересовалась ее историей. Ведь если писала отказную, то с ней должны были проводить работу. Узнавала, почему Курьерова не была лишена прав. Выяснила: мать ни на каких учетах не состоит. В частности, семья не значится в списках неблагополучных. Обращалась и в органы внутренних дел. Получила ответ, что в отношении Курьеровой ничего не могут предпринять. Ведь выпивает у себя дома. То есть ни полиция не сигнализировала, чтобы вынести вопрос по данной семье на комиссию по делам несовершеннолетних, ни сельский акимат.
– Ваш орган тоже полномочен сигнализировать.
– Но ведь по линии школы остро вопрос не стоял. Ребенок посещал занятия. Угрозы жизни не было.
– А вы лично посещали семью, кроме как в тот день, когда обследовали жилищно-бытовые условия для справки городскому отделу образования?
– Да. После того как ребенка увезла сестра. О чем я, кстати, узнала позже. Полиция почему-то не посчитала нужным уведомить нас о ситуации. А в дом попасть не удалось. Двери хозяева не открыли.
– И что теперь?
– С нашей стороны будет проведена максимальная работа по семье. Уже поставлена на учет как неблагополучная.
– Вы будете ходатайствовать об ограничении, лишении родительских прав матери или считаете нужным сначала провести с ней профилактическую работу?
– Пока не могу однозначно ответить на этот вопрос.
Специалисты других отделов образования, причастных к данной истории, от комментариев воздержались. Нас переадресовали в областное Управление образования, которое успело подключиться к делу.
