Журналисты «КН» побывали в поселке, о котором зимой неоднократно писали все СМИ. Семь раз выезжали сюда спасатели. Только благодаря им население Ушаково Карасуского района в этом году не уменьшилось, а, наоборот, увеличилось!
Выше крыши
Дома на краю поселка похожи на землянки. Снег выше крыши, входная дверь где-то внизу, к ней ведут выбитые в снегу ступени. Сложно поверить, что это добротный высокий дом. Летом хозяин Абай Абдильдин только входную группу профнастилом застелил. Под снежным бременем балки треснули, настил погнулся. Придется новую крышу по теплу делать.
Хозяин делает пару шагов и оп! Уже на крыше. Сугроб в нее плавно переходит. Сугробы тут вообще плавно переходят на все строения. К примеру, чтобы зайти в уличный туалет, нужно спуститься под землю. То есть под снег.
Абай Каиржанович работает учителем труда. В поселке живет с самого детства. Говорит, в восьмидесятые здесь так заметало.
– Утонуть весной не боитесь?
Мужчина отрицательно качает головой. Поселок стоит на бугре, снег в низину уйдет. Вот только в весеннюю хлябь, пожалуй, от мира они на пару недель снова будут отрезаны.
– Раньше, когда у нас Октябрьский район был, до райцентра без проблем добирались. А теперь до Карасу около 250 км. Почти как до Костаная. Но ничего, приспособились.
Ушаково – целинный поселок. Рядом Заря и Панфилово. Когда-то были совхозы, теперь небольшие села. Остаются те, кто здесь рос с детства. Многие уезжают. Правда, в последнее время вроде перестали разъезжаться. Но Абай Каиржанович переживает, что после этой зимы снова пустится народ в путь. А ведь здесь хорошо, говорит он, поля вокруг плодородные, есть ТОО и 52 крестьянских хозяйства в округе. Проблема только в дороге.
Ее называют «двадцатьчетверка». Эдакий аппендикс в 24 километра. Этот грейдер до трассы зимой запечатывало то и дело, и мгновенно.
«Двадцатьчетвёрка»
Из этих двадцати четырех едва наберется километр, где по сторонам не высятся снежные бастионы. Пробираемся, словно в траншее. И это дорога расчищена! Водитель тихонько ворчит: «Надо было ротором пройти, чтобы снег по бокам не копился. А так, конечно, задует...»
– Вы не поверите: в конце февраля расчистили эту двадцатьчетверку. Ротор прошел, а в начале марта ее снова задуло! – аким сельского округа Галия Абдильдина рассказывает, как потом пять дней они пробивали дорогу. Своими силами: объединились 26 КХ да ТОО. Кто мог, технику пригнал, кто не мог, горючим, деньгами помогал. А что делать? Ротор поломался, пришлось самим себя раскапывать.
– Такой зимы у нас не было еще, – аким говорит, что так часто про их поселок, наверное, за всю его историю существования не писали. Рассказывает, что просто напасть какая-то: только задует, так тут же кому-то медицинская помощь требуется. За зиму ЧС-ники вывезли из поселка девочку с аппендицитом, еще одну с подозрением на аппендицит, двух женщин с выкидышами, мужчину, у которого было плохо с легкими, и роженицу. Плюс в одну из первых метелей застряли у них закупщики скота. Бедолаги, сами с юга, к таким условиям непривычные. И резина на машинах лысая. Выехали за поселок и застряли. Так к ним всем селом выезжали. Спасать. Кто мужикам еду вез, кто сено буренкам. Жалко ведь скотину, не виновата. Так и ночевали они в поле все вместе – и безрогие, и парнокопытные.
Мужественная девочка
– Наша фотография с ней на сайте МЧС была, – улыбается мама, глядя на дочку. И говорит, что ЧС-ники в ту памятную ночь ее хвалили. Говорили, что мужественная. Такую долгую дорогу выдержала и не плакала. Тумар Адильбек-кызы четырнадцать. Больше суток она терпела острую боль, не проронив ни слезинки. Только когда лежала на жестком сиденье пробивающегося через снега вездехода, тихонько сжимала мамину руку и шептала: «Мамочка, больно!»
Девочке стало плохо в школе. К вечеру вызвали ЧС. Около восьми часов ехали до Аулиеколя. Скорость у вездехода ведь небольшая. А там, в больнице, ее не взяли. Сказали, что детей не оперируют. Пришлось ехать в Костанай. Но все закончилось благополучно.
– Мы так благодарны ребятам. Они ведь моей дочке жизнь спасли, – говорит мама.
– В дороге с ними разговаривали о чем-нибудь? – интересуюсь.
– Нет. Один за рулем, другой спал сидя, бедолага. Умаялся. Они к нам с другого вызова приехали, откуда-то из Тургая людей вызволяли. Вот ведь зима какая. Не было такой еще...
Богдан
Снова дорога. Вернее, тоннель, который даже не притворяется дорогой. Борозда, снег стесан до земли. Под колесами брызжет грязь, ширина такая, что только машина и пройдет. Десять километров зигзагами. Водитель наш демонстрирует умение разворачиваться на микроскопическом пятачке. Это мы едем в Зарю. Молодая мама оттуда.
Альфия Магдиева извиняется: в прихожей содраны обои, собираются ремонт делать. Ее дома не было два месяца, дети у родных жили. Дом нетопленый, вот все и отсырело.
– Я только за два дня до вас приехала! – Альфия улыбается. – Туда проще было уехать. А оттуда два месяца не могла домой вернуться. Так и просидела в Аулиекольской больнице. Еле как за 15 тысяч тенге меня согласились привезти.
Альфия говорит, что это еще нормально. До Карасу меньше чем за двадцать никто не повезет, а до Костаная тридцать нужно отдать. Но она не жалуется. Главное, что успели, вывезли ее. Воды отошли 3 января. Буран. Дороги заметены. Она даже не помнит, как добрались до Аулиеколя.
– Богданом сына назвала! – улыбается она крохе. – Мне сестра позвонила, говорит, назови! Ведь тебе Бог его дал... А ребятам из ЧС я очень благодарна! Если бы вы знали... Меня в Аулиеколе брать не хотели. Они заступились: «Вы что! Знаете, откуда мы ее вывезли?!»
Такая была зима. В эти дни в Ушаково начало таять…
