Дочка плачет и спрашивает её по телефону: «Мама, ты правда меня не бросила? Ты приедешь, мама?» Диля слушает родной голос, утешает как может, а сама глотает слёзы. Потому что не знает, как ей приехать...
Гостиница судеб
– Жалко ее, – вздыхает хозяйка карабалыкской гостиницы «Заря» Анна Макаева. – Диля, как узнала, что ее обманули, что не будет у нее шанса вернуться к детям, слегла, не ела, не пила… Боялись, что сделает с собой что-нибудь.
Анна Мавладовна не первый раз помогает своим постояльцам. Карабалык находится близ границы, на международной трассе. Здесь часто бывают люди, которые попали в сложную ситуацию вдали от дома. Вот их и принимает у себя Анна Мавладовна. Благодаря ей, у них в трудный период есть необходимое – крыша над головой и еда. Но из всех историй, которые за годы прошли через гостиницу «Заря», нынешняя – самая безнадежная.
Дилю на самом деле зовут Дилдоржон Рашидова. Девять месяцев назад она оказалась в приграничном Карабалыке. Надеялась, что сумеет справиться с тупиковой ситуацией, но вышло только хуже. Диля – таджичка. Родилась в Таджикистане. Но так сложилось, что пришлось покинуть родину: муж умер, на руках двое детей. Нужно было ехать на заработки.
В 2004 году она приехала в Екатеринбург. Работала на стройке, пыталась получить гражданство. И, как это делают многие ее соотечественники, раз в три месяца выезжала за пределы России, получала отметку о пересечении границы, временную регистрацию и возвращалась обратно. Почему за всё это время Дилдоржон не сделала гражданство, сложно понять. Она не очень хорошо говорит по-русски. Объяснила только, что уже готовилась получать РВП, но...
Клянётся, что не бросила её. И плачет...
История один в один как у Александры Киклы, гражданки Молдовы, о которой осенью писали и казахстанские, и российские СМИ. Женщина пересекла границу, собралась вернуться назад, пройти регистрацию и жить себе спокойно дальше, но, увы – по закону положено, чтобы 90 дней не гражданин России проживал в стране, а 90 – у себя на родине. Действует это для граждан, страны которых не входят в ЕвразЭС.
Дети
Ехать в Таджикистан Диле не к кому. Родственники умерли, жилья нет. Но это не главная причина, по которой она уже девять месяцев в Карабалыке. Работать умеет, нигде не пропадет. Но в Екатеринбурге остались двое сыновей и дочка. Самое дорогое, что у нее есть. Дилдоржон начинает рассказывать о своей Дильбар, и тут же плачет: из-за нарушения на границе женщине теперь на три года запрещен въезд в Россию. А дочка – гражданка РФ. Она там родилась: Диля пыталась вить гнездо, познакомилась с мужчиной... Но тот ее бросил.
Дильбар учится в третьем классе. Поехать к маме не может, несовершеннолетняя. Одному из сыновей хоть и восемнадцать, но у него нет российского гражданства. Поедет и попадет в ту же ловушку, что и мать. Поэтому... тупик.
Нет, они там не умирают с голода. Учатся, оплачивают съемное жилье, продукты покупают: сыновья уже подрабатывают, еду им готовит бабушка – просто чужая бабушка с улицы. Несколько лет назад Дилдоржон привела ее домой, пожалела старушку, которой некуда было идти. А теперь, благодаря этой бабушке, более-менее спокойна за своих: накормлены.
Но как воссоединиться с семьей, Диля не знает. Была надежда на «людей, которые могут помочь». Какие-то мошенники пообещали «развести» дело. Диля передала им 70 тысяч российских рублей (эту сумму ей всем миром собирали). Коллеги, с которыми на стройке работала в Екатеринбурге, кто по тысяче, кто по две передавал. Набрали. И всё впустую. Сначала «помощники» просили ждать, мол, вот-вот в суд подадим, и вас восстановят... Сейчас не обещают ничего. И деньги возвращать не собираются.
После того как Диля поняла, что надежды больше нет, деньги, которые ей добрые люди собрали, пропали, она и сдала. Здоровье у нее подорвано. Падает в обморок, со спиной проблемы – всю жизнь ведь на стройке. Но сильнее чем тело, болит душа. Рассказать обо всем СМИ – ей давно это предлагали. Но она боится, что органы опеки в Екатеринбурге отреагируют единственно возможным образом – заберут дочку в детдом. Что должна будет подумать девочка, которую и так приходится каждый раз долго убеждать, что мама ее не бросила...
– У меня сердце разорвется, – плачет Диля.
Анна Мавладовна гладит ее по плечу. Она тоже за то, чтобы эту историю уже рассказать. Может быть, поднятый шум будет выходом из этой ситуации. Ведь сработало же с молдаванкой Александрой Киклой. Власти нашли выход: привезли малыша маме. Вот только в Таджикистан Диля дочку вести не может. Та не знает язык, хорошо учится в российской школе. И что теперь делать? Может, кто-то подскажет выход?
