Бертран Иосифович РУБИНШТЕЙН, первый начальник Костанайского отделения железной дороги, участник Великой Отечественной войны, почетный железнодорожник СССР, родился 19 августа 1923 года в городе Ашхабаде. Умер 1 апреля 2017 года, похоронен на почетной аллее городского кладбища в Костанае.
Дело жизни
Почти совпадают 40 дней со дня смерти Бертрана Иосифовича и День Великой Победы. Он еще не настолько отдалился, и как в песне о журавлях, наверное, еще видит все, что оставил на Земле...
Не без юмора сам он говорил, что получал и «пышки», и «шишки» за свой труд, то есть награды и порицания. Рассказывал, что в Советском Союзе было 100 решающих станций, одна из которых – Акмолинск, где он тоже работал. Но его решающей станцией стал Кустанай.
Нигматжан Исингарин, первый министр транспорта РК, доктор экономических наук, в одной из своих статей дал оценку деятельности Б.И. Рубинштейна: «В 1949 году, будучи Сталинским стипендиатом, он с отличием окончил Московский институт инженеров ж/д транспорта. Уходил из МИИТ добровольцем в первые же дни войны, вернулся туда же в 46-м, прибыв из города-крепости Порт-Артур. Военная дорога увела его на Дальний Восток после взятия Кенигсберга.
В 1950 году Бертран Рубинштейн стал работать в Акмолинске вместе с женой Евгенией Сергеевной, инженером путей сообщения по экономике транспорта. В годы войны она и ее мать, Лидия Никифоровна, служили медсестрами на Волховском и Ленинградском фронтах. А познакомились Бертран и Евгения в институте, поженились в студенческие годы.
Поселилась семья в будущей столице Казахстана в маленькой двухкомнатной квартире. Жили вместе с родителями – Евгения привезла с собой мать, Бертран забрал своих из разрушенного землетрясением Ашхабада. У старших Рубинштейнов больше никого не оставалось: сын Виктор, талантливый музыкант, пропал без вести на войне, дочь Бетти погибла во время землетрясения.
В Акмолинске Бертран начинал дежурным по парку, маневровым диспетчером станции. За 10 лет – 10 должностей, каждая из которых на ступеньку выше. А в 1960 году начинается главное дело жизни».
«8 апреля приказом министра путей сообщения СССР Б.П. Бещева Б.И.Рубинштейн был назначен начальником нового на Казахской дороге Кустанайского отделения. Оно по протяженности было небольшое. Участки: Тобол-Кустанай и Кустанай-Золотая Cопка – чуть более 250 км и 142 км узкоколейки от Кустаная до Ново-Урицкого. Через год объединяется с Кушмурунским отделением – уже 610 км широкой колеи и почти 240 узкой. На начало 1990 года сооружены линии Тобол – Краснооктябрьские бокситовые рудники, Железорудная – Успеновка, Селекционная – Щебзавод, развязки Тобольского узла, Кустанай – Ново-Ишимская. Без малого 1000 км, 55 станций, три локомотивных и два вагонных депо, вокзалы, несколько дистанций пути, связи, гражданских сооружений, энергоучастков, путевые машинные станции, дистанция лесозащитных насаждений, отряд военизированной охраны, отделы рабочего снабжения с десятками магазинов и столовых, свои пекарни, больницы, санитарно-эпидемиологические станции, фельдшерско-акушерские пункты, школы, около 30 детсадов, пионерский лагерь, дома культуры, бани, жилье, спецслужба водоснабжения, вагоны по развозу хлеба и продуктов первой необходимости для жителей малых станций и разъездов, восстановительные и пожарные поезда. Даже транспортная милиция и прокуратура стояли «на довольствии» отделения дороги. В коллективе почти 30 тысяч человек...»
«Требуя, он всегда начинал с себя»
Сослуживцы говорят, что он на работу приходил раньше всех. Утро для него начиналось, когда в 5 часов, когда в 6, но не позже семи. Если кто-то, в том числе власти, хотели обсудить какой-то вопрос, надо было прийти очень рано. Вера Семенова, эксперт нашего проекта, приходила в половине седьмого – все знали, что Рубинштейн работает практически без выходных, с утра до ночи.
– Он был очень требовательным к подчиненным, но всегда начинал с себя, – вспоминает Кенесары Ибраев, заместитель начальника Костанайского отделения дороги. – Он работал в тот период, когда от железной дороги очень сильно зависела эффективность горной отрасли, сельского хозяйства, стройиндустрии. Бертран Иосифович в своем деле был стратегом и тактиком. А главное, знал людей, видел их потенциал, относился ко всем справедливо и беспристрастно. Я начинал при нем монтером путей. Под его руководством шел по ступенькам. Всегда хотел оправдать его доверие...
Владимир Мордовский в 1976 году пришел рядовым стрелком специализированной железнодорожной охраны, при Рубинштейне стал ее руководителем, работает до сих пор:
– Мало говорить о вкладе Рубинштейна только в развитие железной дороги. Это был вклад в развитие области, Казахстана, а в тот период, и всего Союза. Это была хорошая школа. Приносим свои «реляции», отчеты – он почеркает, надо переписывать. Не мог принять документ, в котором были грамматические ошибки. Обижались, но научились писать грамотно. Уровень его эрудиции потрясал – Бертран Иосифович знал всё. Когда мои сыновья выросли, я попросил его дать им напутствие. Бертран Иосифович поговорил по-отечески, для меня и моих детей это много значило.
Возле этого паровоза и проходила гражданская панихида, когда Бертрана Иосифовича провожали в последний путь.
Фото Константина ВИШНИЧЕНКО
Вокзал претерпевший
Железнодорожный вокзал в Костанае строился по инициативе и при активном участии Рубинштейна. За этот проект он был удостоен премии Совета министров СССР. Мрамор, гранит, благородные породы дерева – достижение инженерной и архитектурной мысли. К сожалению, в 90-е вокзал потерял свой первоначальный изысканный облик. Там обосновался «дикий бизнес» со всеми вытекающими.
Рубинштейн бил во все колокола, страдал, но многое так и не удалось исправить. Бесследно исчезла детская железная дорога. Исторический паровоз, доставивший первых добровольцев на целину, удалось спасти от желающих разрезать машину и сдать в металлолом. Но его все-таки передвинули подальше от вокзала... Возле этого паровоза и проходила гражданская панихида, когда Бертрана Иосифовича провожали в последний путь. Само прощание состоялось в бывшем ДК железнодорожников, который тоже строился при нем.
Люди его круга
«Круг» Рубинштейна – это тысячи людей в самых разных краях земли, статусных и рядовых. Экс-аким Костанайской и Акмолинской областей Сергей Кулагин сказал, что «трезвый ум» Рубинштейна притягивал к нему людей.
– Я его знал не только по Костанайской области. Мы были знакомы долго, нас связывали работа и дружба, – рассказал «КН» Сергей Витальевич. – Я знал все его важные даты и старался не упустить случай поздравить. Он отвечал на мои телеграммы, звонки, и мне это было приятно. Наши отношения не были связаны с моей должностью. Бертран Иосифович ко всем людям относился внимательно, берег тех, с кем работал, всегда был готов помочь. Отделение дороги, которым он руководил, было одним из лучших в Союзе. Он воспитал плеяду железнодорожников высокого класса. Его не стало – и это большая утрата. Наш долг – помнить его.
Кенжебек Укин, в прошлом руководитель Тургайской и Костанайской областей, ныне председатель облсовета ветеранов, говорит, что знал Бертрана Иосифовича 30 лет:
– Он оставался профессионалом в своей отрасли до конца дней – память ему никогда не отказывала, ум оставался светлым. Бертрана Иосифовича знал лично Нурсултан Назарбаев, он был вхож в министерства, его знали на просторах бывшего Союза. Это ведь не только от должности зависело. Он был солдатом и гражданином всю свою долгую жизнь. Не ведал равнодушия, не был в стороне от событий, не говорил, что его не касается какой-то вопрос. Его касалось всё, поэтому его чтили...
Бертрана Иосифовича уважали за скромность в быту. С дочерью Еленой, выпускницей-отличницей МГУ, профессором, доктором исторических наук, они жили в обычной квартире. Он гордился дочерью. И своей квартирой – за то, что в ней не было и намека на роскошь.
И тепловозы – тоже
Нигматжан Исингарин сравнивает: если в год создания отделения дороги было отправлено около 8 млн тонн различных грузов, то в 1990 году погрузка превысила 40 млн. Это было не самое созидательное для истории время, но железная дорога и тогда держала темпы. «На своем высоком государственном посту Бертран Иосифович трудился более 33 лет, цифра, достойная быть отмеченной в Книге рекордов Гиннесса. Не припоминается больше ни одной фамилии НОДа Советского Союза с таким стажем».
В последний год жизни Бертран Иосифович потерял зрение. Это очень мучило его – не мог читать, писать, телевизор только слушал. Но позвонишь и слышишь тот же заинтересованный голос: к политике, событиям, людям, которых знал. Они отдавали ему должное как при жизни, так и провожая в последний путь. И тепловозы – тоже. Над городом неслись их длинные, прощальные гудки, когда катафалк покидал Перронную улицу и Привокзальную площадь. Весь Костанай знал, по ком гудят тепловозы...
