Его знают не только в нашей области, но и даже в Казахстане… А между тем Аян ЕЛИБАЕВ – скромный учитель сельской школы в поселке Успеновка Федоровского района. За лаврами не гонится. Просто живет. Своими учениками и историей.
– Аян Хабибулович, вы более 10 лет руководите научным обществом учащихся «Скиф». Работаете с детьми над научными проектами, выезжаете на археологические раскопки. Какие удалось сделать открытия?
– Недавно нашли предполагаемое место захоронения известного политического деятеля 19 века Ахмета Жантурина. Имеем достоверные сведения о том, что он был похоронен на берегу озера Жолжурген на территории Пешковского сельского округа, недалеко от деревни Калиновка. К сожалению, точное место захоронения установить не удалось, окрестности озера перепаханы. Вероятно, родовое кладбище разрушено.
Полковник Российской армии Жантурин с 1841 по 1851 годы был султаном-правителем Восточного округа Оренбургского генерал-губернаторства, куда входила и часть нынешней Костанайской области. Он – частица нашей истории, о которой, к сожалению, в нашем регионе мало что известно. О нём ничего не сказано в энциклопедии Казахстана и в исторических справочниках области. Единственная книга, где вскользь упоминается о Жантурине – работа Петра Черныша.
Между тем он – незаурядная личность. Потомок ханов Есима, Жангира и Каипа по отцовской линии и Абулхаира – по материнской. Многое сделал для развития образования, культуры земледелия в нашем регионе. А еще был собирателем казахских песен и фольклора. Но главная заслуга его в том, что в 1850 году он отправил из Восточного округа 10 детей в Оренбургскую пограничную школу. Среди них оказался и Ыбырай Алтынсарин. Жантурин был отличным администратором и хозяйственником. Уверен, память его надо увековечить. Как бы современные историки не пытались развести исторические фигуры по разные стороны баррикад, история опирается на факты. И нужно быть объективным в оценке личностей прошедших эпох. Оценивать не идеологию, а вклад в развитие государства.
– При этом практически на всем постсоветском пространстве сейчас история переписывается.
– Это и плохо. В каждом времени есть свои плюсы и минусы. Идеального общества не бывает. Я, к примеру, с четвертого класса учился в интернате. Нас, 200 ребят, государство кормило, учило, возило раз в неделю домой. При том что коммунистом я никогда не был, и моя семья существенно пострадала от Советов в годы раскулачивания, но вырос-то я в Советском Союзе. И благодарен ему. Знаете, китайцы поколение, родившееся в эпоху перемен, межцарства, называют проклятым. Потому что оно вырастает попирающим прошлое и не ценящим настоящее.
– Возможно, со временем маятник исторических оценок и у нас успокоится. Известно, что и Наполеона Бонапарта считали то героем, то узурпатором...
– Когда через 20 лет после смерти останки Наполеона с острова Святой Елены перевезли во Францию, газеты написали: «Император снова в Париже». У европейцев к своей истории иное отношение. Уважительное. Они тоже проходят стадии поклонения и отрицания кумиров, но здесь могут соседствовать памятники революционеру и монархисту. Не сносят их и не переименовывают улицы. Мы же, к сожалению, впадаем в крайности.
После развала советского государства уничтожали всё советское, разрушали идеологию, которая, по сути, не была плохой. В итоге в обществе образовался идеологический вакуум, он стал наполняться всем подряд. Начали акцентировать внимание на одних исторических фактах, другие затушёвывать, что-то додумывать. Конечно, такого сильного голода, какой был в 20-30-е годы в Казахстане, не было в Грузии, Узбекистане, но это не повод искать виноватых. Виновато было время, команда руководителей. Это человеческий фактор, а люди бывают разными.
– Любое государство заинтересовано, чтобы его историю знали, страну любили. Но на деле шпаргалки на экзамен готовят чаще по истории Казахстана. Почему она воспринимается школьниками и студентами как один из самых сложных предметов?
– На мой взгляд, учебники написаны не интересно. Почему нельзя их сделать любопытными для детей? Наверное, потому, что в Казахстане историки не могут прийти к согласию по поводу идеологии. Возникают и приукрашивания. А еще не каждый учитель работает с детьми вне школьных занятий. Я на своих уроках учебником не пользуюсь. Он для домашнего чтения, я же рассказываю то, чего в нём нет – самое интересное и любопытное. Какие-то детали, которые лучше характеризуют время, личности, события. Каждый ребенок индивидуален, не всем же, понимаю, быть историками. Но надо найти подход ко всякому школьнику. Был у меня ученик, жил на краю поселка, считался среди своих белой вороной. Я привлек его к написанию научной работы, и он занял третье место по истории. Такой был счастливый! А у другого, слабого по всем предметам, по истории – твердая четверка.
– Точь-в-точь «Большая перемена». Чем детей цепляете?
– Самой историей. Ее же можно по-всякому подать, под любым соусом. Представьте, начало семидесятых, Аулиекольский район, маленький аул на 40 домов. В таких аулах люди, как правило, очень дружны. Вечерами собираются, общаются, аксакалы вспоминают прошлое. Я пацанёнком заслушивался их рассказами. О таком ни в одной исторической книге не напишут. Были тогда еще живы люди, которые знали Ахмета Байтурсынова. И помнили его не врагом народа, коим он считался до 90-х годов, а интеллигентным и добрым человеком. Рассказывали, как он работал в школе. Для многих это имя было свято. Жалею, что тогда был слишком мал, чтобы запомнить всё услышанное или записать. Но часть в памяти осталась. А еще в школе были отличные и сильные историки. Наверное, поэтому не сомневался, куда поступать после школы. Истфак – без вариантов.
– Вы могли бы ограничиться преподаванием дисциплины, но изучаете край, в котором даже не родились...
– Это интересно! Президент Нурсултан Назарбаев недавно высказал мысль о том, чтобы поставить во главу угла краеведение. Этого предмета у нас всего час в неделю. В год 34 часа. Как мы поднимем престиж краеведения?! А ведь в Фёдоровском районе столько всего интересного! И, к сожалению, нигде нет ни слова про археологическую память региона. У нас нет хорошей археологической карты. В Южном Казахстане, Центральном активно ведутся археологические раскопки по Великому Шелковому пути. Находится и финансовая поддержка, и грамотных специалистов приглашают. А у нас – тишина... В этом году хотим, не знаю, как получится, исследовать один факт. В XVIII веке интересную пирамиду из камней на берегу реки Тогузак по Оренбургской линии описал исследователь Петр Паллас, в XIX веке – Шокан Уалиханов. Она, получается, находится на территории Казахстана, а о ней ничего не говорят. Разобрали? Хотим проверить.
– В современной археологии всё держится на энтузиастах…
– К сожалению. Вот Эмма Усманова из Лисаковска в прошлом году нашла при раскопках украшение из микеновского (балканского) золота. Значит, у нас была связь с Балканами. Пусть не прямая, но люди, выходит, как-то общались, торговали. У нас просто исторические залежи под ногами! Но они никому не нужны. В отделе культуры попросил показать археологическую карту, а там многие курганы не указаны. Спрашиваю: «Почему?» Мне ответили, что указывают только те, которые исследовали. Неужели сотни лет надо ждать, пока дойдут руки. А если не дойдут? От размера кургана зависит и время его вскрытия, работы. Нужна техника, специалисты. Нужно же кому-то отличить кость суслика от древнего человека. Увы, констатируем политическую историю – имена чиновников, руководителей... Но ничего не знаем ни о школе снайперов, что работала в годы Великой Отечественной войны в нашем районе. Мало информации и о Сталинградском училище. А что было в XVI-XVII веках? Тоже не знаем. Между тем только в нашем районе столько уникальных памятников бронзового, каменного веков. В прошлом году с ребятами исследовали могильник в Вишневском сельском округе. Пять курганов. Один датирован каменным веком, диаметр – 21 метр, высота – 3 метра. В центре впадина радиусом 9 метров. Есть следы рва. Мы со школьниками объездили пять округов, жили на берегу реки. Вот наглядный урок воспитания любви к родине, своему краю. Ребята своими глазами увидели, руками прикоснулись к самой истории. Представили, что вот здесь жили, любили, умирали, боролись и побеждали люди. Их предки. Сотни, тысячи лет назад.
– Как вы разобрались с возрастом курганов?
– Помог сын, он у меня археолог. Сначала мальчишкой со «Скифом» ездил, потом поступил в институт, с отличием окончил магистратуру. Теперь вот уезжает на три года в Польшу на практику. Другой знакомый археолог утверждал, что обнаруженный нами курган – сторожевой. Вот только я не согласился с ним. Сторожевые (курганы, как система оповещения. Когда шел неприятель, на них зажигались сигнальные костры. – Прим. авт.) близко друг к другу не стояли. Плюс наш курган просел, а значит, внутри есть пустоты. Да и видна там рука человека. Хотя многие бесценные с исторической точки зрения курганы давно распаханы под посевы. Вот если бы провести полноценные раскопки в Фёдоровском районе, уверен, нашли бы много интересного, организовали бы музей. Можно было бы даже построить этногородок, чтобы каждый турист попробовал пожить в той же юрте, оценить местные национальные блюда. Так и туризм бы развивался, и уважение к истории воспитали бы у детей. Но в такой проект нужно вкладывать средства, силы, время – ведь пока корову не накормишь сеном, молока не даст. К этому мы пока не готовы. А история не ждет. Без изучения – белых пятен с каждым десятилетием всё больше.
