А думаю я о качелях. Не детских, конечно. О качелях истории, которые могут подкинуть личность в заоблачную высь, а потом безжалостно низринуть. И, наоборот – низринуть, а потом унести почти что в космос.
Перемен требуют наши сердца?
Кто был Бандера для меня и моих ровесников? Фашист и сволочь. Кто он теперь на Украине? Герой и патриот, которому ставят памятники. Его именем называют улицы. И не только в Западной Украине. Вообще-то, если бы я не отправилась в один из лучших кинотеатров Европы «Блокбастер», то и не узнала бы, что в Киеве в его честь переименовали именно проспект (оцените иронию властей!) Московский.
Киевляне, по-моему, особо не заморачиваются на этот счет: ну, Бандера так Бандера. Украина ищет своих национальных героев и находит их в лице тех, кого в СССР считали антигероями. Хаживала я и по улице Петлюры и по улице Мазепы. И ничего, земля подо мной не провалилась. К чему это я? Да к тому, что в чужой монастырь со своим уставом не лезут. Никто из этих людей мне не симпатичен. Однако в Украине – одни герои, в России – другие, у нас – свои. Может быть, не такие однозначные. Но они есть, и все тут.
Перемена героев и переименование улиц – дело, конечно, важное с точки зрения политики, однако действие это имеет весьма отдаленные последствия и результаты. Не каждому из нас дано застать смену эпох, идолов и объектов общественной ненависти. Как будет? Что будет? Это словно гадание на кофейной гуще. Поэтому проще замечать другие перемены. В настроениях людей, в облике городов... А в Киеве именно Крещатик, и примыкающий к нему Майдан Незалежности – своего рода барометр общественного настроения, его витрина, вывеска перемен.
Крещатик
Здесь происходят социальные ристалища, звучат пламенные речи политиков, и здесь же цветут каштаны, назначают свидания парочки и отдыхают на скамейках бабушки. Впрочем, стоп! Бабушек с их кружевными салфетками на продажу я нынче на Крещатике не видела. В атмосфере главной столичной улицы что-то неуловимо изменилось.
Мне кажется, что прежде я встречала здесь больше людей из маленьких городов и сел – отцы семейства волокли баулы, мамаши тащили за собой упирающихся детишек. Сейчас этот символ столицы стал более офисным, что ли, утонченным, с налетом западности.
Вот молодой мужчина удобно разлегся на травке, можно сказать, под сенью Колонны Независимости. Словно в Вашингтоне. Напротив станции метро «Крещатик» вместо разбитного пожилого дядьки с гармошкой играет теперь на скрипке интеллигентная молодая девица. Нет уже палаток с пенсионерами-активистами, собирающими подписи в пользу той или иной партии, зато прохаживаются Мини Маусы в коротеньких юбочках и прочие ростовые куклы. Молодые клерки и студенты с рюкзачками, гости с Кавказа, китайцы (явно не туристы) присели на скамейки и что-то деловито обсуждают.
Еще из нового явления – женщины (судя по говору украинки) в полном исламском облачении – в длинном темном одеянии, в хиджабе. Прежде я их не встречала ни разу, а нынче сталкивалась с ними не раз в разных частях Киева, как правило, они с мужьями и детьми. Их отстраненный вид сам по себе пресекал возможность для любого разговора. Откуда они и что здесь делают? По сути, варианта только два. Приехали навестить родных или бежали от дискомфорта – на Ближнем Востоке беспокойно не только в Сирии.
Зато торговцы сувенирами не прочь поговорить, чтобы всучить тебе магнитик или матрешку кустарного вида. Наш человек ее не купит: и дорога (700 гривен – около $30), и неказиста, а вот иностранцам – самое то. Для них – дешево и сердито.
Словоохотливым оказался и мужичок, который продавал книги под завлекательной вывеской «Запретные темы истории Украины». Мне показалось, что он и есть автор, но продавец уклонился от ответа на мой прямой вопрос. «Хороший это человек», – сказал он, пряча глаза. Диалог у нас состоялся как у пьяного с собакой.
– Разве есть сегодня какие-то запретные темы в истории Украины? – спрашивала я. – Вон как много нового ваши историки откопали. Разве вы не согласны с ними?
– Украина только на цыпочки привстала, – туманно отвечал человек. – А надо бы на полную ногу.
А дальше он говорил что-то не то про монгольских ханов, которые вообще-то были украинцами, не то под личиной какого-то князя на самом деле таился монгол. Впрочем, за точность не ручаюсь – украинский язык я понимаю не до конца.
От столицы до провинции
Жизнь в Киеве, честно скажу, недешевая, а зарплаты – нельзя сказать что велики. Я просматривала некоторые объявления о найме на работу и была удручена – журналистам сулили зарплату аж в пять тысяч гривен (чуть меньше $200). И это еще по-божески, некоторые издания предлагали и вовсе три тысячи. Пожилая продавщица в маленьком магазинчике жаловалась, что пенсия у нее полторы тысячи гривен, приходится работать, но как долго она будет сидеть за кассой – неизвестно, потому что рядом, как грибы после дождя, растут супермаркеты, конкуренции не выдержать.
Считается, что жизнь в любой столице всегда дорогая. Но оказалось, что это не аксиома. Провинциальная жизнь тоже недешевая. Убедилась я в этом, побывав на Азовском море. В райцентре Кирилловка, где сосредоточены и отдых, и злачная жизнь, поездка на такси обходилась куда дороже, чем в Киеве, а в ресторанах, в которых уровень и питания, и обслуживания был не сопоставим со столичным, цены не уступали ни в чем.
Кстати, если вы тоскуете по советским временам, поезжайте в Кирилловку. Море там прекрасное, как любое море. Белые гребни волн, свежий бриз, потрясающий воздух. Все аллергические насморки проходят враз. А главное – вы прибудете, как на машине времени, в свое прошлое. Мимо вас будут идти, как в незапамятные годы, торговцы пахлавой, мальчишки предложат вам отведать копченой рыбки или вареной кукурузы. Их протяжные крики: «Кому медовая пахлава?!», «Самые вкусные креветосики, мидии!», – наполнят вашу душу сладкой ностальгией. Однако потом вам все же захочется жизни в стиле «all inclusive».
Напрасные страхи?
«Ну, как? – спрашивали меня, когда я вернулась из Киева. – Националисты свирепствуют? И как там с русским языком?» На языке «оккупантов» там говорят по-прежнему многие. Хотя и наметилась тенденция – молодые русскоязычные родители со своими чадами предпочитают говорить на украинском. Объясняют: «Им идти в садик, а там воспитателям предписано говорить на государственном языке». И не верьте, что закрылись все русскоязычные каналы. Некоторые работают. Кстати, в самом центре Киева я увидела рекламный щит, приглашающий в «Лабиринт призраков». На русском языке. И никто его не опрокинул, не растоптал.
В Киеве простые люди сегодня не очень любят говорить о политике. С лоджий исчезли черно-красные флаги «Правого сектора». За все это время я встретила только раз машину с потрепанным стягом (похоже, что побывала в боях), на кабине которой была выведена известная фраза. Раньше она казалась анекдотичной, а теперь для части украинцев стала своего рода мантрой: «Слава Богу, что я не москаль!»
Галина Ким
Киев – Костанай
Фото автора
