Операционная медсестра карабалыкской райбольницы Татьяна КОРБУТЯК пыталась покончить с собой, как говорит, из-за главного врача.
говорят доктора, не удалось бы...
Крутилась, как могла
Женщина уверена, что главный врач Бектерхан Шимпиисов испытывает к ней личную неприязнь. С его приходом работать Татьяне стало сложнее. Она – операционная медсестра. По сути, элита среди медсестер. Чтобы помогать врачу за операционным столом, нужно не только отлично знать анатомию, но и ход операции, понимать хирурга не с полуслова, а с полувзгляда.
Еще она – мама четверых детей. Несколько лет назад развелась с мужем, который прикладывался к бутылке. На алименты рассчитывать не приходится. Хорошо, что в ее жизни появился Куаныш. Вдвоем легче. Правда, материальное положение улучшить никак не получалось. Потому женщина не отказывалась от работы по ночам и выходным. Просила перевести постовой медсестрой. Благо, три места освобождалось. Писала заявление с двумя коллегами. Их перевели, а ее нет. Хотела перевестись на участок в поликлинику. Заведующая была не против, а главный – снова отказал. Тогда Татьяна попросила дополнительные 0,75 ставки – анестезисткой.
– Я не просила повысить мне зарплату, – говорит медсестра. – Просила больше работы. Завотделением сказал, что главврач согласен, если я привезу сертификат специалиста-анестезиолога. Взяла отпуск без содержания, проучилась за свой счет, вернулась, а главный говорит, что даст лишь 0,25 ставки. Это же несправедливо! Я буду работать на 0,75, а получать как за 0,25? Отказалась...
Еще вспоминает, как премию ко Дню медработника не получила. А коллега, которая и года не работала, была премирована. У Татьяны, к слову, стаж тогда был 10 лет. Обидно. Ухудшило ситуацию и то, что неравнодушная медсестра написала докладную на имя главврача с требованием решить проблему отопления. В операционной вместо положенных 24 всего плюс 10 градусов.
Долги росли, и в конце 2016 года Татьяна взяла отпуск на полгода за свой счет. Оставила дочек маме, а сама с мужем отправилась на заработки в Россию. Через пару месяцев вернулась. Дома отопление разморозилось, опять деньги нужны. До выхода на работу подрабатывала в кафе. В общем, крутилась как могла.
Стерпится – сработается?
В ноябре прошлого года случилось ЧП в комнате, примыкающей к оперблоку. Эта комната использовалась врачами для отдыха. Татьяна ушла на выходные, кто-то включил обогреватель и забыл о нем. Ремонт обгоревших стен повесили на Татьяну.
– Мне передали, что главный сказал – это моя вина, принесли акт на 29 с чем-то тысяч, а я попросила предоставить акты служебного расследования, оценки нанесения ущерба. Спасибо хирургам, сложились, купили краску и вместе привели комнату в порядок.
Позже эта пресловутая комната вновь окажется в центре скандала. Татьяна с медсестрой зашла в нее, чтобы достать воздуховоды для операции.
– Там было накурено, на столе стояла пепельница с окурком, – рассказывает женщина. – Я одной рукой взяла пепельницу, чтобы убрать, а другой стала названивать старшей, чтобы уточнить, где воздуховоды. И тут зашел главный. Накричал, что я курю, и объявил выговор.
Татьяна говорит, что на тот момент уже несколько месяцев, как бросила курить. Но в ответ промолчала. Думала, стерпится, главное – работа. Однако в декабре узнала, что к Новому году дадут премию только тем, у кого нет выговоров. Это была последняя капля...
– Дети спрашивают про новогодние подарки, а тут счета за газ. Чувствую, не справляюсь. Нет достойной оплаты труда, надоело унижение со стороны главного...
...Четыре пачки таблеток она высыпала в руку. Сомнений не было. Пустота и усталость. Когда супруг, чуть раньше обычного вернувшийся домой, зашел на кухню и спросил Таню, как прошел день, она упала. Изо рта пошла пена. Мужчина вызвал скорую. Промедли он еще минут 15, спасти бы ее врачам-коллегам не удалось...
Слово коллегам
Главный врач Бектерхан Шимпиисов считает, что никаких неприязненных отношений у него с медсестрой и быть не могло:
– Не барское дело главному врачу решать вопросы на уровне операционной медсестры. Она в третьей степени подчиненности. Есть старшая медсестра, завотделением, через которых я руковожу работниками. За пять лет ни разу Корбутяк не преследовал. Выставлять меня козлом отпущения – это верх наглости и бесстыдства. Я же из-за выговоров в петлю не лезу! Я бы охарактеризовал ее как лживую женщину фривольного поведения, которая курит и выпивает. Ко мне по ее долгам обращались и «Казахтелеком», и поселковый акимат, и владельцы магазинов. Не позволю какой-то медсестре из-за амбиций, что ее наказали за курение и не выдали премию, втаптывать мое имя в грязь. Я много сделал для этой больницы, без ложной скромности. Простите, что говорю на эмоциях – достало.
Главврач уверяет, что 0,75 ставки Корбутяк не обещал и на учебу не отправлял. А злополучная декабрьская премия не была предусмотрена. Ее собрали по указанию Президента из сэкономленных средств. Еще главный врач, хотя был в отъезде, уверен, что в момент поступления в больницу Татьяна была пьяна. Даже считает, что анализы были подменены из-за «ложного чувства локтя и желания прикрыть товарища».
Коллеги характеризуют медсестру, напротив, как женщину порядочную и ответственную. Она большой профессионал, говорит бывший анестезист райбольницы Бахтияр Ещанов. Медсестра Валентина Бабкина не замечала, чтобы Татьяна приходила на работу в нетрезвом виде. Активная, грамотная. Бывший главврач больницы Любовь Панченко отметила, что никаких конфликтов с Корбутяк у нее не возникало.
Правда, анестезиолог Татьяна Фурсова уверяет, что видела, как медсестра курила в тот самый день конфликта из-за сигареты. Однако она же говорит, что поступила Корбутяк в реанимацию в крайне тяжелом состоянии без следов алкогольного опьянения. Заведующий хирургическим отделением Галымжан Сакиев уверяет, что причина суицида – отношения с мужем.
А вот ответа на вопрос, какие отношения сложились у медсестры и главного врача, избегают все.
Слово против слова
Специалисты облуправления по инспекции труда провели в больнице проверку, которая выявила: выговор был вне закона.
– Работодатель не потребовал объяснительную от Корбутяк, а это нарушение трудового законодательства, – поясняет госинспектор труда Аскар Сасыкбаев. – В больнице не было правил внутреннего распорядка, работник должен быть ознакомлен с ними и знать: где можно курить, где нельзя.
Больница нарушения оперативно устранила. И это пока единственный результат, который стороны вынесли из этого конфликта. Главный врач решил перевести медсестру работать в школу. А уголовное дело прекращено в связи с отсутствием состава преступления. Еще одна история в копилку статистики: сложно доказать статью 105 УК РК (доведение до самоубийства). У женщины есть слово против слова, с фактами сложней.
По словам председателя областного профсоюза работников здравоохранения Владимира Елисеева, возникший трудовой спор, если бы Татьяна решила отстаивать свои права, должна была рассмотреть согласительная комиссия при больнице. Потом с решением комиссии можно обратиться в профсоюз или в суд. Но обращаются, увы, нечасто. Хотя, отмечают инспекторы труда, закон нарушают практически все. Однако работники готовы мириться с унижениями, потому что боятся потерять работу. И это главный вывод истории. Большинство, услышав о случившемся с Татьяной, пожимают плечами. Мол, если бы я так реагировал на каждую рабочую ситуацию, каждый день бы в петлю лез. Но у каждого свой запас прочности...
Комментарии
«Для медработников характерна кастовость»
Психолог Наталья БЕСПАЛЬКО:
– Главные врачи часто относятся к среднему медперсоналу свысока, принижая их труд. Чаще требуют от подчиненных чинопочитания, а не уважения. Для медработников вообще характерна кастовость. Поступок медсестры – не манипуляция с ее стороны. Человек действительно находился в состоянии аффекта. Эмоции захлестывают, образуется тоннельное видение. В такой момент человек не будет думать ни о детях, ни о муже. Он просто устал жить. Точка. Тут всё сошлось. Отсутствие отдыха, личностный кризис сорока лет, выговор, лишение премии, долги... Она не справляется и не знает, что делать. Если бы обратилась к психологу, всё могло сложиться иначе. Поэтому психолог в больнице, считаю, должен работать не только с пациентами, но и с медработниками. Помогать разрешать межличностные и личностные конфликты.
«Так нельзя!»
Владимир СТЕЛЬМАХ, заведующий отделом санавиации областной больницы, ранее много лет ее возглавлявший:
– Подобного случая в моей многолетней практике руководителя не было. Любой конфликт можно решить, стоит лишь выслушать человека, найти компромисс. С людьми нужно разговаривать и не думать, что ты самый умный. Тебя, как руководителя, окружают люди, поэтому важно относиться к ним с уважением, не важно, старше они, младше. Многие руководители считают, что человек статусом ниже – уже не человек. Так нельзя. Разговаривайте с людьми, помогайте им. Считаю, главный врач больницы несет ответственность за коллектив и за то, что происходит в его учреждении.
«Нужны доказательства»
Светлана АБДРАШИТОВА, юрист:
– Если ситуация доходит до суда, нужны доказательства, свидетельские показания коллег, диктофонная запись разговора. Но оценку ее подлинности и достоверности даст только суд. Возможно, человека на протяжении многих лет подвергали необоснованным дисциплинарным взысканиям, которые приходилось обжаловать и тому есть письменные доказательства. Всё это нужно собирать, если терпение лопнуло, и вы решили идти в суд.
