Завтра, 8 апреля, артисту Костанайского русского театра Олегу Смирнову исполняется 50 лет. Из них большую часть он провел на сцене. Буквально вчера вышел в роли ангела, а сегодня в своей гримерке ответил на наши вопросы.
Трамплин
– Олег Валерьевич, начнем с вопроса, которым задавалась киногероиня Дорониной: любите ли вы театр?
– Любите ли вы театр, как люблю его я?! (Юбиляр рассмеялся). Да, вопрос еще тот! И если серьезно, то очень сложный... Я пришел в этот театр в 1989 году. То есть почти 30 лет прошло. И все годы здесь. Так что театр – это моя жизнь.
– А вы когда-нибудь задавались этим вопросом?
– Мысли на этот счет иногда проскальзывают, но надолго не задерживаются. Главное – хочется работать на сцене еще и еще. Как можно дольше и плодотворнее.
– Побаиваетесь, что если найдете ответ на вопрос, то это уже будет подведением итогов? Мол, люблю и до свидания...
– Нет, наоборот – люблю и всё тут! Не расстанусь! (Снова смех).
– С чего начиналась эта влюбленность? Когда было «первое свидание»?
– Это произошло благодаря нашему режиссеру Сан Санычу (Александр Лиопа, главный режиссер. – Прим. авт.) в 1986 году. Тогда в Костанае еще работал камвольно-суконный комбинат. На его базе было училище, где я учился на помощника мастера ткацкого производства. Однажды собрали молодежь в актовом зале, пришел режиссер из театра (это и был Александр Александрович) создавать агитбригаду. Парней у нас было немного – на тысячу девчонок всего тридцать.
– Столько невест!
– Да. Поэтому все парни старались себя показать. Кто-то играл в музыкальной группе. Они были чуть ли не полубоги. Мне тоже хотелось себя показать. Предложение Александра Лиопы было как нельзя кстати. Ведь петь, танцевать не умею. Записался в агитбригаду и невольно втянулся, а ведь раньше никогда и не думал, что свяжу свою судьбу с театром. Хотя много кем хотел быть. Даже монтажником-высотником. Интересы со временем менялись. Но театр точно в планы не входил.
– Агитбригада стала творческим трамплином. А что вы там делали?
– Это была самодеятельность. Причем очень сильная. При каждом предприятии, в каждой организации, в училищах и вузах в советские годы существовали такие агитбригады. Проводили областные, республиканские смотры-конкурсы. Пели, танцевали, стихи читали. Для простых работяг это была творческая отдушина. Что делали? Прославляли передовиков, свой труд. Не настолько пафосно, как может показаться. Концерты ко всем праздникам были большие. Утром у станка, вечером на сцену. Здорово! Наша агитбригада пошла дальше: взялись за театральные постановки. И я увлекся.
Нет предела совершенству
– Прийти в театр – это был большой риск. Самодеятельная сцена и профессиональная – разные вещи. Вы это понимали и всё-таки рискнули?
– Скорее, не рискнул, а решился. Был агиттеатр при костанайском Доме Текстильщиков. Там я решил поступать в театральный институт в Екатеринбурге. В училище даже диплом не стал защищать. Мол, я – артист, меня не ждите. Поехал поступать. Но, увы, не поступил. Пошел служить в армию. Причем нашел для себя оправдание: меня не взяли, не потому что я не талантлив, а потому что нужно отдать долг Родине. К тому же мастер в театральном институте набирает себе конкретных типажей. А я – другой типаж. Вернулся из армии, поработал в Костанае в Парке культуры организатором мероприятий. Потом Сан Саныч пригласил меня в театр. Согласился.
– Молодость амбициозна. Тогда ставили для себя цель: хочу сыграть Гамлета, Дон Кихота, короля Лира?
– Работая в театре, я понял, что, прежде всего, нужно иметь хорошую долю самокритики. Без крайностей. Не должно быть паники: мол, если роль не получается, то всё закончилось. Нет. Если находиться в этой профессии и верить в свои силы, то получится любой образ. Может, не сразу. Через год-два. Но получится. Очень важна творческая свобода внутри тебя. Тогда ты начинаешь верить в свои силы. Ну и, конечно, талант, как основа, должен быть.
– Но иногда талант может мешать?
– Да. Ты уверен, что будешь хорош только в этой роли, а предлагают другую. Неправильно. Нужно пробовать разное. Ведь театр – это, прежде всего, труд.
– И своя философия.
– Согласен. Философов у нас достаточно! (Улыбается). В театре невозможно оставаться равнодушным. Иначе не растешь.
– Любимые роли есть? Те, над которыми больше пришлось поработать, или те, что дались легко?
– Бывает, что роль сразу ложится на актера. И вроде как ничего не надо делать. Психофизика совпала. Но любимые роли для меня – сложные, которые нужно распознать, открыть их секрет. Например, граф Альмавива из «Женитьбы Фигаро». И физически, и морально было очень затратно. Тем более, когда все знают в этой роли Ширвиндта. Сравнивают. Планка высоченная.
– Завтра уже 50... Планку продолжаете поднимать?
– А иначе и быть не может. Актер – профессия, в которой нужно расти до самой последней роли.
– И даже если это роль архангела Гавриила?
– Тем более. Так что будем расти!
