На вопросы отвечает казахстанский экономист и политолог Петр Своик.
– Петр Владимирович, еще двух недель не прошло, как парламенты Казахстана, России и Белоруссии ратифицировали договор о создании Евразийского экономического союза, а уже готовятся вступить в союз Армения и Киргизия. Путин говорит о зоне свободной торговли ЕАЭС с Вьетнамом, Израилем, со странами Латинской Америки, Южной Африкой. Не загромождается ли евразийское пространство?
– Точнее будет вопрос – хорошо это или плохо, что есть еще желающие вступить в ЕАЭС? Не хорошо и не плохо – объективно. Исторический процесс имел «вилюшку» с горбачевско-ельцинских времен, а сейчас возвращается на то исходное евразийство, которое всегда себя позиционировало самостоятельным объединением. Так было много лет назад и так сейчас. Евразийство охватывает вполне определенное пространство: территории, экономики, этносы, культуры. В этом смысле присоединение Армении и Киргизии является естественным процессом, который будет иметь свое развитие. Присоединятся ли Вьетнам, Индия, Южная Африка? Они, конечно, могут быть и хотят быть экономическими партнерами ЕАЭС, независимо от того, есть ли общие границы у государств, но они не могут быть участниками евразийского процесса. Потому что если рассматривать Евразийский экономический союз не только как экономический и торговый (он изначально этими рамками не ограничивался), но и как исторический-политический, то ни Вьетнаму, ни Индии, ни Африке места там нет. В рамках нашей интеграции за таможенным объединением, за общим экономическим объединением, которое сейчас осуществляется, за энергетическим объединением, которое уже запланировано, за валютным объединением, которое тоже активно рассматривается и даже называются его сроки, обязательно последует политическая интеграция. Это логическая последовательность, потому что интеграция такого уровня предполагает образовательную, научно-техническую общность, нас сближать должно очень многое. Надо учитывать, что после советских времен история евразийского пространства оказалась очень насыщенной. Порядка 20 лет мы видим активный ход экономических событий, наблюдаем мировоззренческую эволюцию – произошло много нового и полезного, характерного именно для евразийского пространства, а не для тех стран, которые можно рассматривать как партнеров ЕАЭС, но не как органичных ему союзников.
– Армения тоже была под вопросом. Наш Президент Нурсултан Назарбаев говорил, что карабахская тема не позволяет Армении войти в ЕАЭС, о чем «тройке» напомнил и азербайджанский лидер Ильхам Алиев. Но теперь эта «деликатная тема» снята. Как удалось обойти это препятствие?
– Дай Бог, чтобы формула решения этой задачи действительно нашлась. Но та логически обусловленная интеграция, к которой идут страны, она сильнее многих проблем, стоящих на ее пути. При этом карабахская проблема очень серьезная, и она будет сильно осложнять пребывание Армении в Евразийском союзе. И Азербайджана – тоже, я уверяю, что через некоторое время и Азербайджан будет в ЕАЭС. Но как будут решаться в этом союзе подобные вопросы, сейчас определенно говорить пока трудно. Но я хочу подчеркнуть, что евразийский процесс имеет свой потенциал, свою тягу, и он набирает ход более сильный, чем попутные проблемы.
– А как оценивать потенциал несогласия части граждан, к примеру, в Армении? 10 октября президент этой страны поставил свою подпись о присоединении к Договору о ЕАЭС, и сразу же на улицу вышли люди, по разным оценкам, от 14 до 20 тысяч человек. У этих людей экономическая мотивация или политическая?
– Безусловно, это политика. Как бы мы ни отрицали политические мотивы в ЕАЭС, они очевидны. Иначе почему государства идут на экономические жертвы во имя создания союза? Надо иметь в виду, что в евразийский процесс вовлечена и война на Украине. Не все согласны, что это третья мировая война, но что это третий мировой передел, сложно отрицать. Он идет в жестких формах. Война финансов, торговых систем – сегодня переформатируются чрезвычайно важные мировые концепции. Разумеется, эта война идет в Интернете, и она затрагивает конкретных людей. Новости с Украины нами воспринимаются как свои новости, и по-другому не может быть. Война идеологий, верований не может идти без участия широких масс. И то, что в Армении, в Азербайджане, в Казахстане есть люди, которые категорически не хотят вступления в союз, и есть люди, которые категорически туда стремятся, является проявлением идеологической борьбы. Когда мы рассуждаем о торговом балансе в рамках Таможенного союза или высказываем предпочтения к маркам автомобилей, которые производятся на Западе или Востоке, то мы говорим всего лишь о вторичных вещах. А на первом месте – наше мировоззрение, за которое сейчас идет борьба.
Минск, начало саммита ЕАЭС. Пока их только трое. По окончании станет четверо...
– Известный казахстанский политолог Досым Сатпаев недавно высказался о том, что Казахстан любит ЕАЭС «платонической любовью», а Россия навлекла на себя санкции, и сегодня гастарбайтеры из Таджикистана, Киргизии, Узбекистана стали зарабатывать там меньше, а это может ослабить способность республик сопротивляться радикальному исламу. Как вы оцениваете «любовь» Казахстана к Евразийскому союзу и считаете ли, что Россия несет ответственность за военно-экономический потенциал вышеупомянутых суверенных государств?
– Это высказывание – иллюстрация к тому спектру трактовок, которые могут выдвигаться по поводу тех или иных явлений. Аргументы можно подтянуть к любой из точек зрения, в зависимости от поставленной задачи. В отношении Казахстана Досым Сатпаев совершенно прав – как человек, который не сильно радуется некоторым сторонам интеграционных процессов, затрагивающих нашу страну. Проблема не в том, что Казахстан хочет или не хочет в Евразийский союз, а в том, что интеграция осуществляется авторитарным путем, тогда как этот путь должен быть парламентским. Только представительский путь отражает волю народа. Не избежать при этом столкновения мнений, но так и должно быть. Хотя авторитарная система более эффективна, она позволяет избежать лишней болтовни по важным вопросам. Но парламентские решения исторически более долгосрочны. Советский Союз с его авторитарностью капитулировал перед западной идеологией – это должно наводить на размышления. Но сейчас снова стоит извечная евразийская проблема: либо царь, либо демократия. Путина на Западе, да и на Востоке называют царем. У него – реальные успехи в экономике и в политике, что подогревает все те страсти, которые кипят вокруг его имени. Но большой вопрос, удастся ли ему приспособиться к сторонникам парламентаризма, к либеральным ценностям, а время этого требует тоже. В любом случае с точки зрения евразийской интеграции он не ошибся.
– Петр Владимирович, дайте свой прогноз на ближайшее будущее…
– До завершения войны еще далеко, что бы мы ни имели в виду под войной – экономику, торговлю, идеологию или противостояние на Украине. Но надо учесть, что если эти процессы вдруг застопорятся, то и отчасти остановится развитие евразийского пространства. Что мы можем так и остаться провинцией у развитых государств, рынком для их товаров. Нынешняя ситуация дает шанс вырваться на другой уровень технологий, достижений, и антироссийские санкции в этом плане могут даже помочь.
– Спасибо, что ответили на наши вопросы.
