Управляющий директор костанайского ТОО «Бек+» Степан ТЕН является экспертом подразделения сельского хозяйства и продовольствия ООН. Исследует состояние молочного племенного животноводства в Казахстане. Беседуем с ним о перспективах развития этого направления.
Корова не по телевизору
– У вас математическое, экономическое образование, а занимаетесь молочным животноводством. Почему?
– Я изначально попал в сферу сельского хозяйства. Начинал трудовую деятельность в элеваторной промышленности, занимался производством и переработкой масличных культур. А потом предложили заняться животноводством. Мне было интересно. Я люблю учиться, постигать новое. А молочное животноводство – это высший пилотаж, здесь можно заниматься научными изысканиями и тут же проверять теорию на практике.
Вообще, я человек городской. Первый раз живую корову не по телевизору увидел шесть лет назад. Пришлось очень быстро учиться: мы своих коров везли из США, нужно было подготовить к транспортировке, позаботиться, чтобы животные не погибли. Еще до Америки прошел через печальный опыт. Если помните, была история, когда у коров, ввезенных в Северо-Казахстанскую область из Европы, был обнаружен вирус Шмаленберга. Животных уничтожили, а потом из Европы, куда был отправлен материал для исследования, пришел ответ, что никакой болезни нет. Но карантин все равно объявили. А ферма была построена, нам нужно было запускать ее. Это стоило огромных денег, коров нужно было везти самолетом. Тяжкое путешествие: в грузовом «Боинге» животных ставят в клетки, в течение 20 часов не кормят. В Астане выгружают, немного отпаивают и 700 км на грузовике.
– Не пожалели, что занялись таким сложным делом?
– Нет, я хочу стать лучшим молочником. Сейчас у нас надой 8550 литров на одну фуражную корову за 305 дней лактации. В советское время 6000 литров – это был предел мечтаний животновода.
Сорок третий год
– В Казахстане в среднем какие надои?
– От 2000 до 3000 литров. Я беседовал с сотрудниками Голштинской ассоциации США, назвал данные. Они проверили свои – у них такие надои были в 1943 году.
– Это из-за того, что у нас часть молока производится в личных подсобных хозяйствах?
– 20% молока у нас в стране производится на молочных фермах, 80 – на личных. В целом Казахстан занимает высокое место по потреблению молока – где-то рядом с Голландией. Но я думаю, что статистические данные искажают.
– В сельском хозяйстве сейчас происходит переход от модели организации, которая действовала во времена СССР, к модели современной, схожей с той, что действует в Европе. Значит, и молочному животноводству рано или поздно придется к этому прийти?
– Ту модель, которая действует в Европе, сложно организовать. У них хозяйство сконцентрировано в мини-фермах. И тут наблюдается одна из самых фантастических вещей: согласно исследованиям наш сотрудник получает в восемь раз меньше своего коллеги на Западе. Но при этом затраты на литр молока одинаковы. Мы платим меньше в восемь раз, но они эффективнее в восемь раз. Потому что организация нашей работы подразумевает управленческое звено, систему руководителей разных уровней, специалистов. У них упрощено: есть человек, который делает свое дело без посредников. У них нет ветеринара при хозяйствах. Он приглашенный.
Перестроиться будет сложно, тем более что все проблемы в молочном бизнесе кроются в отсутствии компетенции. Есть специалисты, которые хорошо знают казахстанский племенной скот, умеют с ним эффективно работать. А вот с племенным скотом, который привозят из других стран – голштинской, симментальской породы – работать умеют немногие.
– Что делать, чтобы повысить компетентность?
– Учиться. Часть специалистов этого искренне желают, но возможности нет. Хороший молочный консультант стоит от пяти до десяти тысяч долларов в день. Такая возможность есть только у очень крупных компаний. К примеру, в соседней России «Данон» может себе такое позволить. Если западный специалист стоит дешевле, скорее всего, это некомпетентный человек, чьи знания не пригодились на родине. И он приехал к нам рассказывать, как кормить/лечить, да еще предлагает какие-то чудодейственные порошки. Чудес не бывает. Животноводство – и молочное, и мясное – это системные вещи. Нужно соблюдать все технологии, обеспечивать высокий уровень кормления. И тогда будет отдача.
– Если частным компаниям в Казахстане заплатить за обучение не под силу, значит, нужно обратиться к государству. Это возможно?
– Вероятнее всего, что нет. В Минсельхозе слабо заботятся о развитии животноводства, растениеводства. Я не знаю пока, как себя проявит новый министр, но каждый из тех, кто приходит, отличается тем, что предлагает какую-то свою гениальную идею, оставляя без поддержки идеи предшественников.
– Тупик? Будем вариться в собственном соку?
– Не думаю. Казахстан вступает в ВТО, в скором времени избавится от субсидий. Как только это произойдет, многие молочники пропадут, но другие будут думать, как зарабатывать деньги, найдут возможность правильно кормить, правильно заботиться.
– Избавится от субсидий? Почему?
– Условием вступления Казахстана в ВТО был постепенный уход от субсидий. То есть государство не должно поддерживать внутреннего производителя. Можно будет субсидировать процентную ставку и инвестиционные субсидии, а в остальном всё. С ужасом ждем 1 января 2020 года. С другой стороны, вот убрали же гектарные субсидии: аграрии получали 45 миллиардов, сейчас не получают. Но по-прежнему работают. Привыкли уже.
По заказу Минсельхоза
– Зачем ООН данные по развитию нашего молочного животноводства?
– Нанимателем является Минсельхоз Казахстана. Инспекторы ФАО (продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН) должны создать Дорожную карту развития молочного бизнеса. У экспертов есть большой опыт в разных странах, они могут его экстраполировать на Казахстан. Для этого нужно понимать, как у нас всё организовано. На юге у нас большая проблема с землей, на севере земли много, фермы большие, земля не является регламентирующим фактором. Поэтому хозяйства недостаточно мотивированы.
– То есть все же Минсельхоз занимается данной проблемой, и в молочной отрасли может все измениться?
– Если правильно организовать производство, молочная отрасль может стать локомотивом экономики. Сейчас много вкладывают в мясное животноводство. В итоге молоко мы импортируем, а мясо экспортируем. Если увеличить поголовье в молочном направлении так, что это будет покрывать наши потребности, быки от коров этого кластера могут решить потребность в мясе.
– Перспектива в том, чтобы объединить молочный и мясной кластеры?
– Не совсем так. В Америке и Европе проблема синтеза молочного и мясного животноводства решена, но этот путь не повторить. У них есть обычное оплодотворение, при котором 50% вероятности, что у коровы родится телочка. Есть ультрасексированное, где телочки рождаются с вероятностью 85% . С помощью индексирования (в разных странах индексы обозначают по-разному, но в целом это суммарная оценка производства молока, здоровья животных, экстерьера, то есть внешнего вида) выделяют генетическое ядро. И этих коров осеменяют только ультрасексированным семенем, они дают потомство. Остальных скрещивают с мясными породами и выращивают кроссов, голштин, ангусов, которые в первом поколении быстро растут и набирают вес. Ну а тех коров, которые не попали в генетическое ядро, поставляют нам. Потомство их уже не будет породистым.
– Этот путь возможен только при наличии собственных лабораторий, ученых. Есть ли они в Казахстане?
– У нас есть предприятие, которое должно заниматься генетикой в Казахстане. Но... Вот смотрите, я индексировал коров в своем хозяйстве. Когда привезли, индекс был 1600, сейчас порядка 2000. Быки, которых я покупаю, имеют индекс 2600-2700. А это предприятие проиндексировало своего быка и получило 989. Это плохо, показатель ухудшения породы.
– В Казахстане нет системы индексов?
– Пока нет. Но она необходима. В общественном объединении при Молочной палате уже разработали методику определения индекса. Но ее должен утвердить уполномоченный орган, то есть министерство. Пока не получается. А индекс нужен, чтобы иметь возможность сравнивать коров, иметь единые параметры. Это позволит определить, куда развиваться, и поможет найти свой путь и возможность сделать молочное животноводство локомотивом.
Беседовала Мария ШИЛО
Фото Константина Вишниченко
