Какая она теперь, Восточная Европа, когда-то единый с нами социалистический лагерь? На эту тему «КН» поговорили с политкомментатором доктором исторических наук Дмитрием ЛЁГКИМ. В Польше он был в научной командировке, в Чехии по приглашению компартии.
Ностальгия
– Дмитрий Максимович, как там, без нас?
– Разговоры о том, что Восточная Европа отвернулась от советского прошлого, порушила все памятники советской эпохи и коммунистов там нет – неправда. И советские бренды остались, и ностальгия есть. СМИ даже не озвучили элементарный факт: в той же Чехии в прошлом году коммунисты вернулись к власти. В Европе уже давно нет такого, что правит какая-то одна партия. Так вот компартия Чехии и Моравии вошла в коалицию с еще двумя партиями: социал-демократов и, любопытнейшее название, Акцией недовольных граждан – и победила. По экономическим показателям, по росту промышленности Чехия сейчас один из лидеров в Европе.
– Почему вы решили, что там осталась ностальгия по прошлому?
– Когда я говорил, что приехал из Казахстана, они уточняли: это же бывший СССР?! И контакт возникает сразу, собеседники переходят на русский язык. В Чехии, Польше, Венгрии старшее поколение прекрасно понимает по-русски. Когда я посещал музеи, видел: там нет отрицания нашего общего прошлого, там прославляют подвиг чехов, поляков, словаков именно в борьбе с фашизмом. В той же Польше, зная, что я секретарь ЦК компартии по идеологии, меня специально отвезли на кладбище, где похоронены погибшие во время войны. Сказали: передайте своим товарищам, что мы не разрушаем памятники на кладбищах. И показали старые могилы, ухоженные. Живые цветы на них каждый день. На это выделяет средства местная власть.
Политика
– Получается, не надо верить той информации, что льется с экранов?
– Просто не надо делать из мухи слона. Выдергивать отдельные факты. Да, идет борьба за историческую память. Но нельзя жить только прошлым. И отношения в обществе сегодня выстраивать надо исходя из общих интересов. Коммунисты Чехии, например, придя во власть, поступили мудро. Они сознательно отказались от министерских постов, прекрасно понимая, что это может вызвать отторжение в Западной Европе. Но в то же время активно продвигают у себя проекты законов в защиту интересов трудящихся. Добились, например, принятия закона о налогообложении церковного имущества. Конечно, христианские демократы подняли шум. Но их, как и при попытке реабилитировать власовцев, уравнять их в правах с участниками национального антифашистского движения, не поддержали. Благодаря в том числе президенту Милашу Земану, который, как вы помните, даже предложил Европе признать – правда, на определенных условиях – Крым русским.
– А почему сама Чехия этого не признает?
– Президент высказал свою позицию, но в стране большую роль играет парламент. Когда Чехословакию разделили на два государства, никакого референдума не было. Решение принял парламент, причем большинством всего в несколько голосов. Сейчас коммунисты пытаются добиться референдума по поводу членства в НАТО. А в стране еще и много евроскептиков, которые хотели бы провести референдум по поводу Евросоюза. Но прежние парламентарии приняли закон: вопросы внешней политики нельзя выносить на общее обсуждение.
– Почему возник вопрос по Евросоюзу?
– Потому что Брюссель, Еврокомиссия все продавливают в своих интересах. Во всех супермаркетах Чехии можно найти классическую немецкую обувь. Хотел я там себе купить кроссовки. Самые простые – сто евро. А рядом другой обувной магазин – чешский. И обувь ничуть не хуже, но в два раза дешевле. Поэтому чехи и настаивают: надо делать преференции местной промышленности. Другой пример – все подземные источники в стране скупили шведы. Они теперь в частных руках. В рамках ЕС разрешено!
– А в Польше это было бы возможно?
– Поляки очень благодарны Евросоюзу. Европа им строила дороги, улучшала инфраструктуру. И не требует возвращения потраченных денег. Потому что для вхождения в ЕС нужны определенные стандарты. Поскольку ЕС был заинтересован в Польше, под них и подгоняли. Но когда встал вопрос о приеме мигрантов из Африки, Польша вместе с венграми и чехами огрызнулась. Им такая рабочая сила не нужна. Польша с удовольствием принимает работяг из бывшего Союза. Русскоязычные там везде. А арабы культура чуждая. Хотя сами европейцы, надо сказать, по большей части атеисты.
Интересы
– Что еще объединяет и разъединяет страны Восточной Европы?
– Чехия считает, что санкции в отношении России надо снимать. Поляки категорически против. Причем сейчас они сделали ставку даже не на Евросоюз, а на Вашингтон. В Венгрии, с одной стороны, есть такие же патриотические силы, как в Польше. С другой – их президент выступает против однополых браков, гей-парадов, что принято в Западной Европе. В Чехии вы свободно найдете советские символы, никто не собирается национализировать имущество компартии. В Польше напротив.
– Но почему так враждебна к России Польша? Ведь никому в войну не помогали больше, чем ей?
– Это историческая обида. Я приехал в Польшу работать в институте национальной памяти. Знаете, какое его полное название? Комиссия по расследованию преступлений против польского народа. Я им сказал: зачем зацикливаться на печальных событиях, мы вместе рейхстаг брали. А у нас в Костанае формировалась армия польского генерала Андерса. Они: быть не может! Я предъявил документы, рассказал, как дед моей жены, у которого у самого было семеро детей, поил молоком ребят из польской семьи. Это делали и русские, и украинцы, и казахи. Они со мной согласились, что надо искать точки соприкосновения.
Проза
– Как в целом живут люди в Восточной Европе?
– Как и везде, по-разному. Варшава – блеск и красота! Но рядом и нищета, я это видел. Шел по улице: музыка звучит, очередь стоит. В основном мужики в джинсах, батниках. Оказалось, христианское общество горячий ужин раздает. Берут похлебку, отходят в сторонку... Мужчины ладно, а вот женщины... Они явно не похожи на европейских принцесс. Там общество потребления. Все супермаркеты, особенно вечером, заполнены. Ходят, примеряют. Но покупает редко кто. Рядом кафе, где берут пиво и символическую закуску. Что сделали поляки, чтобы с этим бороться? Запретили работу магазинов в воскресенье. Меня поразило, что и в Праге, и в Варшаве, и в Будапеште даже в центре города чистый воздух. Они переходят на электромобили. Из общественного транспорта на улицах только троллейбусы и трамваи. И еще одно поразительно – молодежь прекрасно знает английский язык.
– Это будет определять ориентацию этих стран в будущем?
– Вся Европа говорит на английском. Хотя в Варминьско-Мазурском университете – это польский город Ольштын – есть целый факультет для иностранных граждан, где обучение идет на русском языке. Есть там представители Украины, Грузии, Казахстана. Думаете, там можно получить инженерную специальность, чтобы у себя на родине продвигать экономику? Готовят политологов, социологов, культурологов, историков. И не скрывают, что главное – это переделать, переформатировать сознание нашей молодежи. Не зря же сейчас ЕС даже принял концепцию о политике в Центральной Азии.
– Считается, что Восточная Европа строит социальные государства.
– У меня закончились таблетки от давления. В Ольштыне 10 аптек обошел, без рецепта не продают. Мне сказали: не проблема, за углом – врач. Паспорт посмотрела, полчаса со мной разговаривала, причем на русском языке. У меня в голове одна мысль: евро-то капают... Оказалось, ничего платить не надо, это государственная больница. В Варшаве тоже пришлось обратиться к врачу. И опять он говорил со мной на русском. Даже предложил уши промыть. За пять минут общения теперь уже в приватной частной больнице я отдал на наши деньги 11 тысяч тенге. Во многих странах Европы есть образование и медицина платные и бесплатные. А еще у Восточной Европы можно поучиться, как строить современную жизнь, сохраняя культурное наследие. Борются за каждый кирпич старой кладки, здесь не увидишь облицовки из китайского пластика.
– Как вам в Костанае после Европы?
– Я рад, что вернулся домой.
– Спасибо.
Татьяна Башкатова
Фото предоставлено Д. Легким
