Обсуждаем темы:
1. Сенат в унитарном государстве.
2. Надо ли ставить памятники?
Эксперты:
1. Гульмира Капенова, депутат Костанайского областного маслихата.
2. Евгений Аман, в 1999-2009 гг. депутат Сената Парламента РК.
Е. Аман: «Памятники ставит не толпа»
– Евгений Иосифович, толпы протестующих в США валят памятники отцам-основателям государства. Добрались до Христофора Колумба, отважного мореплавателя, открывшего Америку. Сносом памятников уже никого не удивишь. Но чтобы в Америке?! Кто-нибудь ожидал такого?
– Никто не рушит памятники, пока нет бунта. И в США акты вандализма – не отдельное явление, а звено в цепи, которую можно назвать даже логической. На фоне президентской кампании в очередной раз кипят страсти. Почему так беспредельно они проявляются – вот один из главных вопросов. Я думаю, Путин прав, что мы наблюдаем или закат либеральной политики, или её конец. Грубо говоря, американские власти долиберальничались.
– Но страна богатая, и все в ней равноправны. Что в основе раскола?
– То, что общество – разношерстное, как на него ни посмотри. Экономическое, политическое, расовое расслоение граждан накапливает негативные настроения. Этот, с позволения сказать, потенциал либо взрывается, либо перетекает в «легкие» формы протеста, такие как борьба с памятниками. Нельзя сказать, что это можно было спрогнозировать, но то, что произойдет нечто подобное, логично обусловлено.
Сейчас говорят, что Горбачев развалил СССР, а Трамп развалит США. Но неправильно все увязывать с отдельными личностями. Есть другая связь – структурная. СССР образовался искусственно и держался на партии, на пропаганде. И США образовались примерно так же. На основе силы. На том, что завезли массы людей, которым Америка была чужда, в которой им не выпало хорошей жизни. И эти люди не хотят перевернуть страницы рабства, они их продолжают разглядывать.
– Примерно так же можно говорить и о других странах. В которых памятники могут тоже оказаться временными...
– Памятники может снести толпа, но устанавливают их граждане, государство. Они должны стоять как свидетельство истории и наследие культуры.
Г. Капенова: «Две палаты – не самая большая наша проблема»
– Гульмира Амангельдиновна, 23 июля заканчивается регистрация кандидатов в депутаты Сената. От Костанайской области три самовыдвиженца. Почему вы не предложили свою кандидатуру?
– Даже в голову не приходило. Надо быть уверенной в том, что готова к такому грузу ответственности и такой деятельности. Я занимаюсь развитием внутреннего туризма, мне все нравится, я не вижу себя в столице. Пока. Это о моих внутренних причинах. А вообще механизм самовыдвижения считаю хорошим альтернативным политическим инструментом. Коллективное мнение не всегда может дать адекватную оценку отдельным личностям – это раз. Люди, у которых есть здоровые амбиции, чаще всего и меняют ход истории – это два.
Очень хорошо, что у тех, кто чувствует за собой такую силу, есть возможность выдвигать себя.
– Наш Сенат действует четверть века. Кто из сенаторов оставил след в истории? В частности, в Костанайской области?
– Отмечу Серика Бектурганова. Как депутат маслихата участвую в совместных сессиях Сената. Те сессии, которые проводит Серик Чингисович, те законы, которые он ведет, отличаются, в хорошем смысле слова, приземленностью, они применимы на практике, не оторваны от реальности. Бектурганов хорошо идет на контакт со всеми, открыт в соцсетях, что очень важно для политика такого уровня.
– Какую тему, по которой работал Серик Чингисович, могли бы назвать успешной?
– Кодекс здоровья, он вел этот документ, очень много внес в него, помог застолбить то, чего мы ждали от этого документа.
– Сейчас, наверное, ничего важнее нет, чем этот кодекс...
– Очень многие вещи, которые приняты в кодексе, имеют отложенный эффект, если говорить об условиях, в которых мы сегодня живем. Все силы и средства переброшены на борьбу с КВИ. Но этот кодекс был в работе несколько лет, было много спорных вопросов, например, по трансплантации органов, по обеспечению медикаментами. Многие наши предложения были учтены, но отложенное действие этого документа не позволяет его оценить сегодня. Думаю, если бы этот кодекс начал работать хотя бы пару лет назад, может быть, какие-то проблемы, которые сегодня связаны с коронавирусом, были бы решением превентивным, а не догоняющим события.
– Напомню об экс-сенаторе Бексултане Туткушеве, у него медицинское образование и большой опыт врачебной работы. В свое время выступал перед коллегами, перед Сенатом, о том, что нельзя оптимизировать медицину, закрывать ФАПы, снижать ставки медработникам, особенно в сельской местности. Но его не поддержали, настаивали на экономии бюджета. А через не такой уж большой срок ситуация ударила по всей этой экономии. Надо ли учесть эти ошибки?
– Конечно! Мне, к счастью, здоровье еще позволяет не обращаться к врачам. Но к ним обращается мама. Поэтому я могу точно сказать, что попасть к узким специалистам на обследование – большая проблема, и связано это, конечно, с тем процессом оптимизации, повсеместным, иногда бездумным, который был допущен в системе здравоохранения. Мы все это прекрасно видим сегодня, и чиновники от здравоохранения начинают признавать ошибки в этих направлениях.
Что сегодня происходит с санэпидслужбами? Из санитарных врачей остались только функционеры, которые могут применять нормы закона, проверять правильность или неправильность работы бизнеса. А именно эпидемиологов, которые могли бы разбираться в вирусах, нет. Выяснилось, что целое направление медицинской науки у нас, к сожалению, осталось на задворках. Относительное благополучие развития страны в этом направлении, наверное, позволяло не задумываться над вирусными угрозами. А теперь мы пожинаем плоды. Я думаю, что не первая говорю об этом.
Надо говорить и о педиатрии. Рост рождаемости в стране удовлетворительный, очень много молодых семей стремятся обзавестись детишками. А значит, нельзя трогать педиатрию, подвергать ее оптимизации. Целая отрасль здравоохранения, отвечающая за здоровье детей, должна быть восстановлена и оберегаться государством.
– Депутаты, надо полагать, отвечают за это в первую очередь. У нас две палаты в Парламенте. Хотя в унитарном государстве, каковым является Казахстан, Сенат не предусмотрен, если проанализировать мировую практику. Как вы считаете, усиливает ли Сенат казахстанский Парламент?
– Думаю, что это не самая большая проблема сегодня – наличие двух палат. Начинать реформирование в этом направлении, все перетасовывать, перекидывать функции от одной палаты к другой – по сути, бессмысленно. На сегодняшний день в Сенате работают представители регионов. Они и в Мажилисе работают, но специфика Мажилиса разветвляется по комиссиям и комитетам, основная их деятельность направлена на регионы, внешние связи и так далее.
Кроме того, мажилисмены представляют интересы избирателей в основном по адресным обращениям. А сенаторы фильтруют все нормативные, правовые, законодательные документы, которые проходят через них на подпись к Президенту, чтобы потом стать основой государственного регулирования в стране. У сенаторов больше возможностей учесть региональный аспект развития страны. В Сенат, как мы видим, приходят люди с очень большим опытом госуправления и с запасом экономических, юридических знаний – они могут дать квалифицированную экспертную оценку документам. Это касается и тех сенаторов, которые избираются, и тех, кого назначает Президент.
В Мажилисе же представлены специалисты разных профилей – и спортсмены, и артисты, и телеведущие, и учителя... Стать профессиональными политиками им, думаю, сложно. И если представить однопалатный Парламент, тогда надо представить и гигантскую работу с корректировкой функций состава этой палаты. Могу предвидеть: в этом случае народное представительство станет хромать. Поэтому на сегодняшний день у нижней палаты свои функции, у верхней свои. Сенат будет и впредь оставаться мощным экспертом законодательной и законотворческой деятельности казахстанского Парламента.
Людмила ФЕФЕЛОВА. e-mail: bolgerdt@mail.ru
Фото Константина ВИШНИЧЕНКО, promedonline.net и maslikhat.kostanay.gov.kz
