Про этого чудного деда Бакеш услышал, когда только пошел в школу, в первый класс. Мугалим рассказал, учитель, значит.
Мугалиму как не поверить? Мугалим для ребят, все равно что мулла для аксакалов. Они думали, это святой человек, который не ест, не пьет, только думает и книжки читает. И вот однажды зимой мугалим сказал им, что есть на свете такой волшебный дед, Аяз-Ата называется, и приходит он один раз в год с целой торбой подарков.
Кто себя хорошо вел целый год, тот получит от него большой кулек со всякими сладостями. Когда совсем стемнеет, этот дед выйдет из соснового леса и напрямик через поле придет к ним в школу. Как он там пойдет, подумал тогда Бакеш? Там же такие сугробы, что не то что собака, конь утонет.
Когда он зашел в школу, Бакеш не заметил, наверное, он где-то в коридоре прятался. А потом как вышел, как стукнул посохом и заговорил по-русски. До целины в их поселке Карамайши русских людей не видели и все говорили только на своем родном языке. А тут они приехали, Иван Игнат, это фамилия такая молдавская - Игнат, Стефан Жаландаускас. А еще Михаил Строгульцов, Сергей Игошин и другие русские люди.
По-казахски они сначала совсем не говорили, только степь пахали на своих тракторах. И дети их тоже не говорили. А потом ничего, научились казахскому. А ребятишки из аула мало-помалу заговорили по-русски и научили приезжих ребятишек своему языку. Игры местные быстро освоили, даже змей не боялись. Мать иногда кричала Бакешу: осторожно, змея. А ему не страшно, что он, змею никогда не видел? Много раз видел он и змей, и сурков, и даже волка не раз.
А вот Аяз-Ату увидел впервые. Но когда он заговорил, Бакеш узнал его по голосу. Он вообще-то был из Молдавии, этот Иван Игнат. И говорил немножко не так, как остальные русские. Аяз-Ата заставил каждого школьника рассказать стихотворение или песню спеть. А потом раздал каждому пакеты, в которых лежали конфеты, печенье, вафли. У них в семьях всегда было в достатке мясо, какой казах без мяса? И сладости у людей тоже были. Но чтобы столько и сразу! Это был настоящий праздник!
Бакеш Айсин сейчас совсем взрослый человек, своих внуков имеет. Везде работал, большой опыт имеет. Но дольше всего автолавкой рулил здесь же, в Наурзумском районе. Небо и земля, говорит он, когда сравнивает тех детей и современных ребятишек. Внуки Бакеша уже в три-четыре года могут в интернет войти и учат деда обращаться с мобильным телефоном.
Но Бакеш не только автолавкой рулил. Еще до пенсии начал он писать стихи, да не простые, а сатирические. Эти стихи его печатали в разных газетах и журналах, да и сейчас печатают. Книжку большую написал, называется «Полный мешок смеха». Теперь вот ездит, продает ее то там, то здесь. Его по всей стране знают. Я как-то назвал его народным сатириком, так он по-другому теперь себя и не считает.
Ну вот, ездит он по стране, книжки свои продает, с народом общается. И, я так думаю, мудрее от этого становится. И вот он думал про небо и землю и однажды надумал. Умные пошли внуки, продвинутые. А они в их годы совсем глупые были? Да нет, просто не было у них этих игрушек, но была степь. Были разные травы, сурки, суслики. Рядом был Наурзумский заповедник, а в нем чего только не встречалось.
Волки? И волки были. Приходили иногда ночами к поселку, забирались на крыши сараев, разгребали настил и ныряли вовнутрь. Скот начинал кричать и по стенкам биться, а они его резали. Такое приключилось однажды вечером, когда волк забрался в овчарню их колхоза имени Ворошилова. Это было невысокое круглое помещение со столбом в самом центре.
Бабушка Умсунтай, которая жила по соседству, услышала шум и поспешила в овчарню. Сын Сугурбай светил ей керосиновым фонарем, а она схватилась с волком. В буквальном смысле схватилась. Волк пытался убежать, все рвался к столбу, будто он кошка. А она вцепилась в его хвост и тянет вниз. Мальчишка испугался, кричит ей: «Апа, отпусти его, пусть уходит». А ей обидно стало, что вот растили они овец, лечили, кормили, а потом пришла какая-то дикая собака и перегрызла им горло. И она сдернула его за хвост в сарай и задушила голыми руками. Вот какие люди были в Карамайши.
Сильные они были, мудрые, много знали про землю, про степь и животных на ней. Хотя не дожили до компьютеров и мобильных телефонов. Можно сказать, что были те и эти как небо и земля. Но если подумать как следует, то можно согласиться: каждый был силен по-своему. Каждое поколение жило, как могло и не надо сравнивать несравнимое.
Бакеш в декабре иногда вспоминает, как отмечали в разные годы этот праздник, Новый год. Самый первый мы уже описали, а потом? А потом Бакеш рулил автолавкой и сам был как тот Аяз-Ата. Пока едет, он водитель, а как приехал — продавец. Его всегда ждали в аулах к празднику, а он как навезет подарков, заказов, обновок. Вот людям и праздник. А он сам кто? Ну, почти Аяз-Ата.
Ясное дело, детей своих тоже не обделял подарками. Какой отец про своих детей забудет? В семидесятые годы, когда он работал на автолавке, было что привезти в аул. Был дефицит? А как же, конечно. Но для чабанов такого понятия как будто и не существовало. Этим людям и их семьям Бакеш вез все в первую очередь. А в новогодних кульках очень хорошие конфеты были. Все пожилые люди помнят вкус настоящих конфет.
А когда распалась страна, не стало тех конфет, и кульков тоже. Бакеш остался без своей любимой автолавки и пошел работать в чужой совхоз. А его родной поселок, Старый Наурзум, уже и на поселок не похож. Потом тоже были кульки и елки, и праздник был, но не сразу все вошло в свою колею. Бывает, раскусит внук конфету, а там не шоколад, а голимый маргарин. Видимость одна в яркой обложке.
Бакеш сатирик, он все это видит и в своих стихах описывает. Не всем его опусы нравятся, но ведь он ничего не выдумывает, пишет о том, что сам видел или ему другой человек рассказал. И если скушает что-то сладкое, он же не станет кричать: горько, горько! Вот еще был случай, когда ничего еще не наладилось и земляки Бакеша устали от непонятной жизни.
В общем, смешно немного, но получается, что новогодний кулек у нас стал показателем достатка. Так американцы оценивают качество жизни по стоимости гамбургера в той или иной стране. Век бы нам его не кушать, нам свои блюда привычнее. Хотя и гамбургер тоже еда. Так вот, про кульки.
В середине восьмидесятых годов это было, когда уже нигде ничего не было. Даже водки не стало, как до целины. Работал у них в поселке Карабалык Бесжанов, это у него имя такое - Карабалык. Днем он скотину пас, а вечером показывал кино в местном клубе. Жена его Рымжан работала библиотекарем. Книг тогда было там столько, что за всю жизнь не перечитать. А детей у них было шестеро, не так уж много по местным меркам.
И вот пришел Новый год, Аяз-Ата снова вышел к ним из леса. И вручил Карабалыку и его жене Рымжан 24 кулька со сладостями! Шесть, по количеству детей, от животноводства. Шесть от киносети. Еще шесть от школы. И снова шесть от библиотеки. Хорошие получились подарки к Новому году. Старенькая Шамсия тогда очень крепко выразилась по поводу такого изобилия. Сыну даже пришлось поправлять ее и удивляться, откуда она подобрала такие словечки.
Ну как, откуда, дети играют, повторяют все подряд за взрослыми, а бабушка слышит их и запоминает. И, конечно, хотелось ей выразить свои эмоции. Девяносто лет прожила на белом свете, а столько подарков сразу никогда не видела. Пожалуй, даже Бакеш со своей автолавкой, которой у него уже не было, не смог бы так поздравить эту семью и их ребятишек.
Это хорошая тема для его сатирических стихов. Про кульки, про перестройку и демократию и нашу жизнь в эти веселые времена. Тут столько можно написать всякого, как жили и как теперь живем. Бакеш еще напишет и люди прочитают этот стих в его бесконечной книге. Он же ее, считай, каждый год немного обновляет. А если кто сомневается в его талантах, то пусть зайдет на сайт «КН», там нашлось место и для его одного стиха.
Спрашиваю, чего он хочет больше всего в эти дни? А можно было не спрашивать. Вот бы повернуть немножко время назад, и он бы огладил бока своей верной автолавки и повез бы своим землякам в Наурзум подарки от Аяз-Аты. А буран? Ну разве он когда боялся бурана в своей степи?
А вот и обещанный стих Бакеша Айсина, точнее, половинка его, в переводе Абдрахмана Досова. Речь в нем идет про демократию и гласность, если говорить громкими словами. Если взять тоном пониже, то про объекты для критики и последствия для критикующего.
- Ну, а если, для примера,
Я наеду на Премьера?
- Как у дедушки Крылова
В пустоту ты бросишь слово,
Обхохочется страна -
Моська лает на слона!..
- А акима областного
Коль задену дерзким словом?
- О создание глупца,
Жди фатального конца...
- Так кого критиковать?
- Можешь сына, можешь мать,
Тракториста, пастуха
Обвинить во всех грехах.
Почесать язык коль надо -
Критикуй баранов стадо,
Знает пусть вся братия -
Демократия!
Фото из семейного альбома Бакеша Айсина и автора
