Сколько раз бывал в «Мичуринском», а почему-то никогда не видел там памятник великому ученому. Теперь и не увижу. Не стало совхоза, а кому теперь нужен здесь Мичурин? Но осталась память о создателе совхоза.
Таким он запомнился людям
Он никогда не лез на трибуны, но его знали и уважали все. О нём много раз писали в разных газетах, и в нашей тоже. Я совсем не собирался подпевать этому хору, зачем? Но мне сказали: ведь он был другом твоего отца, и дата круглая, 100 лет. Даже не смей возражать. Доброе слово лишним не бывает.
Каким он был, Григорий Васильевич Чёрный, не в газетных строках и не в речах про трудовые победы? Невысокого роста, в круглых очёчках, в потертом костюме. Совсем не начальник с виду. Один раз в неделю он собирал на планерку специалистов. Не каждый день, спозаранку, да с криками-воплями, как это бывает, а раз в неделю, часа в четыре дня. Дожидался, пока люди усядутся, поправлял свои окуляры, чтобы лучше всех видеть и начинал.
- Ну, что, хлопцы, у кого какие проблемы?
«Хлопцы» и «дивчины» тоже рассказывали, у кого что наболело, где нужна директорская рука, а он сидел молча и на ус мотал. Все проблемы знал сам, только без подробностей. А к концу планерки было готово резюме.
- Ну, добре, сделаем, я думаю, так.
Специалисты кто писал, кто запоминал, потом все расходились до следующей планёрки. Работали спокойно, без криков и авралов, но так, чтобы не пришлось краснеть через неделю перед директором. Я не часто общался с ним, но бывало. И теперь сравнивал свои впечатления от тех встреч с рассказами людей, которые хорошо его знали.
Всё пытался понять, откуда это в нём? Вот эта хозяйская хватка, эта уверенность в себе. Интеллигентный человек всегда сомневается, а он ведь был интеллигентом высшей пробы. Несмотря даже на то, что не имел вузовского образования, всего лишь лесной техникум. Но диплом здесь ни при чем, можно иметь их три и орать на подчиненных. И разве кто хоть раз посмел поставить ему в укор этот техникум? Только жена его знала, что он просто не смог бы учиться в вузе из-за слабого зрения.
Может быть, была у него крестьянская хватка украинского паренька, привитая еще в семье? Или человека, который привык много брать на себя, раз уж именно ему поручили командовать? Как жаль, что мы ничего не знаем про его юные годы, а он не любил о себе рассказывать. И так получилось, что вся его биография будто бы начинается в памятный апрельский день, когда в космос полетел Гагарин, а он стал директором нового совхоза. В аккурат 12 апреля, 1961 года. А раньше что было?
После окончания в 1939 году лесного техникума на Украине он работал директором лесхоза в Уральске. Шла война, это не был глубокий тыл, фашисты не раз бомбили Уральск — отсюда снабжали Сталинград оружием и продуктами. В городе было голодно, всё, что можно, отдавали фронту. А в лесхозе, которым руководил Чёрный, голодных не было.
Молодой директор рассудил просто: жить у реки и голодать глупо. Он собрал бригаду лесовиков-пенсионеров, нашел для них сети и поручил ловить рыбу. Той рыбой кормился весь лесхоз, и даже излишки были, которые меняли на другие продукты. И вот что удивительно. Люди все разные, тогда немало было любителей сочинять доносы. И тут бы можно было написать про начальника, который обогатился на голодающих рабочих. Но ни у кого не поднялась рука.
Людей притягивал словно магнит
После войны его послали к нам, главным лесничим в Аракарагайский лесхоз. Вместе со своей женой Ниной Сергеевной они, если цитировать биографии, провели глубокие научные изыскания и внесли большой вклад... Сама Нина Сергеевна сказала мне, что после Уральска наш Красный Кордон показался им тихой лесной заимкой. Но была интересная работа и хорошие люди, и от города быстро отвыкли. В конце концов, они же лесоводы по профессии, а лес на асфальте не растет.
Про его работу в Аракарагае можно рассказать много интересного. Но оставлю место для «Мичуринского», там, как оказалось, была лучшая часть его короткой жизни. Добавлю лишь, что когда он уезжал руководить совхозом, вслед за ним уехала половина рабочих Кордона. А он и в «Мичуринском» ничуть не изменился, тут уже снимки дополнят мой рассказ.
Вот люди в новогодних масках едут на санках, запряженных лошадьми. Это первая улица в совхозе, которую назвали, разумеется, именем Ленина. Первый праздник на первой улице! И еще фото, на котором он принародно вручает какой-то женщине подарок. Видно, заслужила и ему приятно отметить человека. Дарит не конвертик с купюрами, а... отрез на платье. Не все поймут, но кто жил в то время, смеяться не будет.
Григорий Васильевич притягивал работящих людей словно магнит, но разговаривал с каждым, кто просился в совхоз. Принимал не всех, а как выбирал, уже не узнать. И не все поголовно были довольны директором. С жильем было непросто, но совхоз много строил, и не только в «Мичуринском». Случались и такие прения. Встает на собрании рабочий, жалуется: крыша течет. Залатать бы надо. Григорий Васильевич молча выслушивает и обещает завтра же прислать доски. Сам почини, а строители нам нужны, чтобы строить.
Принимал директор один поселок, в котором в общем-то и жилья не было. И отстроил три поселка, кроме центральной усадьбы еще Садовый и Алтынсарино. Со всеми соцпакетами, как сказали бы сейчас. Школы, детские сады, клубы, жилье, все как положено. Владимир Павлович Ищенко, который сменил его в директорском кабинете, рассказал мне, как он добивался прибылей даже там, где у других в лучшем случае выходило по нулям.
Овощеводческие и даже молочно-товарные совхозы почти все были убыточны. Черный всяческими ухищрениями выводил свои отрасли на плюс. Вот собрался однажды Ищенко на рыбалку в Тургай, к знакомым мужикам. Пришел отпроситься к директору. Тот сразу в расспросы: а крепкие ли мужики, а чем живут, а нет ли там покосов? Это было больное место пригородного совхоза: негде скот пасти и уж тем более косить сено на зиму. Ищенко съездил, договорился, и потом каждое лето мичуринцы посылали в Тургай бригады косарей. Там же сушили сено, тюковали и везли домой. Ну и рыбу тургайскую не пропускали мимо, а как же!
И вот так у него было по всех цехам, полям, заводам. Ягоды, фрукты, овощи, кролики, мясо-молоко, консервы, вино, что еще? Сразу всё и не вспомнишь. Он помнил и считал. И если, к примеру, появилась возможность наладить орошение полей, он это сделал. Некие чудаки в Москве изобрели машину для мгновенной заморозки овощей, ягод, фруктов до минус 70 градусов. Их было три на весь Советский Союз, и одна у него, в «Мичуринском».
Совхоз он принял, можно сказать, в нулевом состоянии, в 1961 году. А уже в 1967 году «Мичуринский» представлял нашу область на ВДНХ СССР, о чем сохранился соответствующий диплом. И было что показать в Москве. В совхоз зачастили гости, разные делегации, часто просто отрывали от дел. Да еще эти застолья, будь они неладны. Каждого встреть, накорми, угости, дегустацию устрой после визита в свой винный цех.
Все таланты отдал работе
Нина Сергеевна, жена, однажды намекнула ему: «А не сопьешься ли при таком обилии гостей?» На что он ответил: «Не беспокойся, минералку пью, ни к чему мне эти пьянки». В другой раз она же спросила: «Ну зачем ты норовишь заплатить за каждую морковку, неужто тебе её так не привезут?» Он ответил просто: «Зато я могу спокойно смотреть в глаза бригадиру, который эту морковку вырастил».
Он жил своим совхозом, а она и здесь занималась лесом. Зеленое кольцо вокруг Костаная — её рук дело. И вокруг Рудного тоже. Редкими вечерами, когда рабочий день у него заканчивался раньше одиннадцати, они обменивались новостями. Жаль, что эти леса сейчас оказались в общем-то брошенными, бесхозными. Люди давно уже собирают в них грибы и ягоды, а валежник прибрать, сухостой спилить некому.
Уходил на пенсию он ровно в 63 года. Видимо, почувствовал что достиг предела своих сил. Позвал Ищенко, достал бумагу, подложил копирку и написал: «Акт передачи совхоза». И потом перечислил все, что помнил и сдавал молодому директору. Одну бумагу отдал Ищенко, другую оставил себе, на память. Сказал, что последний раз сидит в этом кабинете и больше никогда сюда не зайдет. И не зашел. Владимир Павлович сам приходил к нему вечерами домой, и рассказывал про совхозные дела.
Про какие-то увлечения Григория Васильевича говорить бесполезно. Бывает, человек всю жизнь работает вполсилы, а когда доживет до пенсии, тут и развернет свои таланты. У него талант остался на работе, и все силы свои он отдал ей же. На пенсии отдыхал, лечился, иногда ковырялся на грядках, да разве это грядки, всего две сотки у дома? Телевизор смотрел, сериалы. Из жизни он ушел под «Санта-Барбару». Смотрел на чужую красивую жизнь, кипевшую неземными страстями, и ушел словно уснул. А жизнь его, если подумать, была совсем другой, чем в сериале. Но все равно красивее.
5 января ему исполнилось бы ровно сто лет. На доме, где он жил, висит мемориальная табличка. А улица, на которой и сегодня живет его семья, носит имя Г.В.Чёрного.
Автор и ведущий проекта
Владимир МОТОРИКО. Тел. 54-18-35 E-mail: motoriko_v@mail.ru
Фото из семейных альбомов.
