Штрихи к портрету Художника...

Александру Ивановичу Никифорову в эти дни исполнилось бы 110 лет. А сколько лет школе, которая сегодня носит его имя? Когда идешь ее гулкими коридорами,  кажется, что на стенах прямо сейчас появятся портреты людей, связанных с этим старым красивым зданием.

 
    
Такие разные судьбы

    Но чудес не бывает, на этих стенах обычно развешивают детские картины, а вот портрета человека, который придумал это красивое здание, здесь нет. Хорошо хоть, дошло да нас имя талантливого архитектора, и то лишь в виде фамилии с одним инициалом – А. Савинич. Да курьезный для нашего времени факт — дом он строил для себя, а когда вздумал переезжать, продал его городу за шесть тысяч рублей. Рядом с ним уместен портрет Александра Ивановича Никифорова, а может быть, и его отца, Ивана Евдокимовича, сейчас поясню, почему. Ну и конечно, портрет Леонида Ивановича Русина, который в дурные восьмидесятые годы отстоял это здание для художественной школы, разогнав собравшийся к тому времени бомжатник в ее брошенных стенах.
     
А Иван Евдокимович Никифоров, известный в городе и Аулиекольском районе педагог,  упомянут здесь не случайно.  Судьба всю жизнь двигала его из одной школы в другую, но однажды он учил детей и в этом здании, которое теперь носит имя его сына. Судя по предметам, которые  преподавал, был он энциклопедистом, память которого можно сравнить с современным компьютером. Мне очень жаль, что мы совсем мало знаем об этом человеке. Он не только учил детей и руководил школами и училищами, довелось ему и повоевать, с 1915 по 1917 год. Первая мировая война, и совсем неизвестная большинству даже читающих людей история. Воевал он в Русском экспедиционном корпусе, далеко от родины. Когда немецкие войска рвались к Парижу, французское правительство запросило помощи у России. И к урокам географии учителя и солдата добавились наглядным примером названия Шампань и Арденны.


   
   Вернемся, однако, к его сыну, которому тоже пришлось повоевать, хотя до Франции он не дошел. Александр Никифорович был призван в армию  Кустанайским городским военкоматом осенью 1941 года. Служить довелось красноармейцем-санитаром госпиталя для легко раненных 26-й армии Киевского особого военного округа. Юго-Западный фронт, потом Карелия. В 1945 году он был награжден медалью «За боевые заслуги». И если кто-то думает, что красноармеец в санитарной должности получает такие награды просто за выслугу лет, тот очень ошибается. Но нам, к сожалению, и эти подробности неизвестны. Вполне возможно, военные годы сказались на его здоровье, и уже, будучи студентом Свердловского художественного училища, он оставил его и вернулся в родной Кустанай.

Это было еще до войны
     
На фронте, скорее всего, ему было не до творчества, может быть, только в мечтах он возвращался к его истокам. Мольберт, краски, холсты, воспоминания о них согревали его в сырой землянке.  Еще до войны, в 1938 году, он впервые  принял участие в областной выставке юных художников и одна из его работ была отмечена зрителями — небольшая картина маслом «Работа на току». Вернувшись из Свердловска домой , Алексанр Иванович Никифоров работал художником-оформителем народного театра при Кустанайском Доме учителя,  сам участвовал в постановках. И даже отмечен был за свои труды медалью «За освоение целинных и залежных земель». Но дело всей своей жизни он основал в 1953 году, открыв в себе талант педагога и найдя ему достойное применение.             

     
  
А теперь представьте себе захолустный  Кустанай пятидесятых годов, Дом пионеров на том примерно месте , где сейчас дом быта  «Экспресс», Старое купеческое здание дореволюционной постройки, служившее некогда складом или магазином.  И в нем среди разных кружков он открывает изостудию.  Дом, конечно, не дворец, но разве стены красят маленьких человечков, которых он собирал в эту изостудию со всего города? А потом вместе с ними радовался открытию настоящего дворца для детворы, который строили всем городом и на народные деньги. Хорошо помню это роскошное по тем временам здание, с настоящим паркетом, с запахом натертой мастики. Здесь было все для самых разных талантов, нашлось место и для его изостудии.
   
  Смотрю в глаза этому человеку с портрета и пытаюсь вспомнить, встречались мы с ним когда-нибудь в коридорах этого Дворца пионеров? Наверняка встречались, ведь наша 10-я школа была через дорогу, и мы считали Дворец продолжением наших классов. Но он занимался с юными  художниками,  а моя дорожка вела меня в фотокружок.


 
Учитель и его ученики
     
Портрет своего учителя Александра Ивановича Никифорова, написал тоже человек известный, недавно ушедший из жизни Георгий Михайлович Соков. Пишу «тоже», потому что при всех заслугах и талантах Сокова имя Никифорова не знает у нас только ленивый или приезжий человек. Кого ни спроси про костанайских живописцев, обязательно вспомнят Никифорова. И, случается, даже не его самого, а своего наставника, которого в свою очередь наставлял Александр Иванович. Такой вот глубокий след оставил этот человек в судьбах тысяч людей. В самом городе тоже, в его улицах и старых домишках, многие из которых живы только на картинах самого учителя или его учеников.
    
С Соковым мы встречались не раз в его мастерской, в переулке, который значился улицей 1 Мая. Я все выпытывал подробности его биографии для очерка о художнике по случаю его юбилея. Георгий Михайлович вспоминал много чего интересного, про дедов своих, переселенцев, и даже мог показать дом, который они построили здесь более ста лет назад. Вспомнил, конечно, и свое приобщение к живописи, в полуголодные послевоенные годы. Учился он в той же десятой школе, но в старом здании, которое тоже  было перестроена под школу из дореволюционного купеческого дома.


    
Александр Иванович заметил Сокова на уроках черчения, которые он вел у них в школе. Трудно сказать, чем выделил его среди десятков других мальчишек, наверное, это тоже талант, видеть способных ребят. Но он увидел и пригласил его в изостудию Дома пионеров. Тогда, наверное, и случился поворот в жизни мальчишки, который привел его в мир мольбертов и красок.  Я смотрю в глаза на портрете, любовно выписанном Соковым, и мне не надо лишних слов, чтобы понять его отношение к детям, которых он учил. Опроси его учеников, которых мы сегодня считаем, и справедливо считаем, людьми талантливыми, и каждый расскажет свою историю прихода в мир искусства.
   
  Николай Васильевич Торшин рассказывал: «Он нас в парк водил, садился на маленький стульчик. Не выбирал большой пейзаж, а брал какой-нибудь ствол дерева. Рисовал он тушью. Карандашом Никифоров редко рисовал». Рассказ об учителе может быть бесконечным, но я приведу лишь совет, данный перед отправкой Николая в армию. «Когда будут спрашивать, чем ты занимался, скажи, что ты художник. Торшин так и сделал и все три года службы был художником. А самое любопытное, что такой же совет он давал и Сокову, когда и ему пришел черед служить в армии. 


    
  Тут бы самое время вспомнить про всех остальных, кому он дал когда-то путевку в большую жизнь. Но всех не назовешь, кого-то можешь пропустить, обидеть. Поэтому я приведу лишь одну фамилию: Святкин Геннадий Константинович, выпускник 1966 года школы  №11, живущий ныне в городе Ногинске Московской области. Это он прислал в редакцию обычной почтой написанное от руки письмо. Я уже сто лет не получал по почте писем, не поверил своим глазам. А он, не владея компьютером, написал по-старинке это письмо, изложил в нем все, что отыскал про своего учителя, и просьбу изложил напомнить всем про дату его жизни. Что я с удовольствием и сделал. Маленький мой штрих к портрету большого человека и художника.