В Костанае в суде №2 по уголовным делам продолжается допрос свидетелей по делу о нападении на фельдшера неотложки.
События в зале суда разворачиваются непредсказуемо: уже дважды на месте устраивали следственный эксперимент, чтобы воспроизвести ночь нападения. Участники процесса показывают суду, кто где стоял, кто и как бил медика. Потерпевшей по делу проходит фельдшер областной станции скорой помощи Анель Баймурзина. Подсудимые – две сестры Джабраиловы.
Удар
51-летнюю Хатиру и 41-летнюю Лейлу обвиняют в умышленном причинении легкого вреда здоровью в отношении лица в связи с осуществлением им служебной деятельности или выполнением профессионального или общественного долга в группе лиц.
По материалам дела, инцидент произошел около полуночи 17 декабря 2024 года. Анель Баймурзина с напарником приехала на вызов к матери Джабраиловых: женщина жаловалась на боли в сердце и затрудненное дыхание. Медики оказали помощь, стали готовить пациентку к госпитализации. Но женщине неожиданно стало плохо, сердце остановилось. Были проведены реанимационные мероприятия. Но, увы... Медики констатировали смерть пациентки. Затем Лейла Джабраилова, по версии обвинения, схватила Баймурзину за волосы, намотала их на кулак и подтянула к себе. Напарник фельдшера Максим Чусов попытался освободить коллегу, и они втроем упали на пол. В это время Лейла двумя ногами ударила свою жертву в живот. А подошедшая Хатира кулаком нанесла фельдшеру удар в висок. В итоге для нее пришлось вызывать бригаду скорой помощи, а также полицейских – приехали два экипажа.
Пока ждали приезда спецслужб, позвали на помощь соседа. В результате сосед Джабраиловых Игорь помог высвободить Анель и забрал ее ждать помощи в свою квартиру. По словам одного из свидетелей – полицейского, – который приехал на вызов, Лейла все еще хотела добраться до Баймурзиной, пыталась выйти из квартиры, но стражи порядка не дали.
Градус растёт
На первом заседании с первых минут подсудимые сестры Джабраиловы заявляли отвод судье лишь по той причине, что больше доверяют судье славянского происхождения. Их адвокаты и прокурор пытались объяснить, что это не основание для отвода, однако женщины стояли на своем. Они объяснили, что сами оралманы, и за шесть лет проживания здесь не нашли общий язык только с людьми своей национальности.
Письменное ходатайство Хатиры Джабраиловой зарегистрировали в канцелярии и передали на рассмотрение другому судье – Олжасу Баякову. Тот, в свою очередь, лично пришел в зал суда, выслушал подсудимых, а затем вынес постановление об отказе в удовлетворении ходатайства, которое по закону обжалованию не подлежит. Судья Талгат Кетпенбаев вернулся в зал суда и продолжил вести процесс.
На втором судебном заседании старшая Джабраилова заявила суду, что они с сестрой Лейлой хотят проходить по делу адвокатами друг у друга. Судья снова разъяснил подсудимым их права и пояснил, что они и так могут защищать себя.
Одной правой?
В суде дал показания водитель скорой помощи Ербол Каппасов, который был в бригаде с потерпевшей. Он пояснил, что сначала оставался в машине, потом за ним спустилась Хатира и попросила принести носилки. Мужчина поднялся. Когда пациентка потеряла сознание, принес из машины все необходимое для экстренной реанимации. Затем, когда медики констатировали смерть, началась драка. Ербол попытался высвободить коллегу.
– Старшая дочь сразу начала угрожать, говорить, зачем вызвали скорую помощь, мол, без вас справлялись, проклинала...
– К кому обращалась? – уточнил прокурор.
– В нашу сторону. Лейла стояла в стороне. Хатира постоянно подходила, дергала пациентку за ноги. Мы говорили, чтобы не мешала. После 30 минут реанимационных мероприятий Максим (Чусов. – Прим. авт.) констатировал смерть, принесли соболезнования. Лейла стала вести себя агрессивно. Хатира стала мать поднимать, приводить в сидячее положение, хотела в чувство привести. Лейла начала толкаться, сначала меня толкнула, потому что я впереди стоял. Потом обратилась к Анель, спрашивала удостоверение. Я не понял, чье удостоверение – Анель или пациентки. Просто кричала: «Дай удостоверение». Через меня руку протянула, схватила за жилетку ее. Слева от меня подошел Максим, обратил на себя ее внимание, начал беседовать, чтобы успокоить. Анель попросила вызвать полицию, а телефон был в машине. Я постучался к соседям и попросил вызвать. В это время услышал крики из квартиры, забежал. Анель уже находилась на полу на коленях, Лейла держала ее за волосы, Максим находился справа от нее, держал ее руку. Она вырывалась, царапала лицо Анель. Я переключился на левую руку, в которой были в кулаке сжаты волосы Анель. Стал разгибать ей пальцы, чтобы освободить волосы. Анель кричала от боли, у нее истерика была, слезы. Она не могла уже терпеть. Потом зашел сосед.
По материалам дела и свидетельским показаниям, в какой-то момент Лейла нанесла Анель удар в живот двумя ногами. Этот момент в зале суда разбирали долго. Каппасов объяснил: – У Лейлы сзади стоял диванчик, она оперлась на него, в это время держала ее за волосы, и нанесла удар в низ живота. Пока я держал руку Лейлы, Хатира тормошила мать. Потом она отошла от нее, побежала в мою сторону, замахнулась на Анель, я придержал ее левой рукой, оттолкнул, но она все же дотянулась и нанесла Анель удар в висок.
– С силой? – спросила прокурор.
– Не знаю, – ответил свидетель.
– Кулаком или раскрытой ладонью?
– Я не видел, я в это время был сосредоточен на руке Лейлы. После этого Хатира отошла. Сосед забрал Анель к себе, – подытожил водитель.
– Какой рукой я ударила? – спросила у свидетеля Хатира.
– Правой рукой.
– Да?.. Хочу, чтобы суд учел, что я не правша, я левша. Если бы я ударила, то ударила бы левой. И не в висок, у меня руки слабые.
– А почему левша не может ударить правой рукой? – уточнил судья.
– Потому что человек на эмоциях никогда не ударит той рукой, которая нерабочая, – парировала Хатира.
Оценку словам подсудимой будет давать суд. Однако автор этого материала понаблюдал за подсудимой. Спустя некоторое время Хатира машинально взяла ручку в правую (!) руку и сделала запись в свои бумаги. Не точку или галочку, а именно запись из нескольких слов. И далее не единожды была замечена за таким же действием (на снимке).
«Били, чтобы оклеветать»
Каппасов на вопрос Хатиры, была ли со стороны подсудимых нецензурная брань, ответил утвердительно.
«Как мы могли говорить такие слова незнакомому человеку?» – вопросила Хатира. И задала вопрос относительно того, работал ли дефибриллятор. Судья подчеркнул, что этот воп рос к делу не относится.
После чего старшая Джабраилова заявила: «Я хочу доказать, что все слова Баймурзиной от начала до конца – это ложь. Я могу доказать это фактами. Дефибриллятора не было. Это они избивали мою сестру, били по голове. Чтобы оклеветать нас. Чтобы избежать уголовной ответственности за смерть нашей мамы. Потому что, когда мама начала терять сознание, я сказала: «Я вас засужу».
По материалам дела, у Анель Баймурзиной в больнице диагностировали черепно-мозговую травму, лицо было расцарапано, а от вырванного клока волос на голове была кровь. И шок, который не отпускает потерпевшую до сих пор: даже спустя время женщина испытывает стресс, когда выезжает на вызовы. Во время допроса соседа, в квартире которого Анель ждала помощи, подсудимые снова акцентировали внимание на том, кто где находился во время драки. Свидетель Игорь Салатов предложил показать наглядно, но потерпевшая отказалась вновь возвращаться в травмирующую для нее ситуацию, и статистом выступила одна из присутствующих корреспондентов. В роли подсудимой выступил сам свидетель.
Потерпевшая заявила гражданский иск на сумму 3 млн тенге на возмещение морального вреда. Судебное разбирательство по делу продолжается.
